У Джека все поплыло перед глазами. Он снова обратился к той загадочной Высшей силе, почитать которую его приучили еще в католической школе.
Но Бога в той комнате нет. Бог не существует на этой земле. Это подтверждалось снова и снова во всех тех расследованиях, наполненных страданием и адом. Бог не придет, чтобы спасти его. Никто не придет.
– Джек! – донесся издалека знакомый голос.
Гамильтон сжимает скальпель. Видно, как напрягаются его мышцы, когда он проводит им по ее шее. Глаза Аманды плотно закрыты. Она делает глубокий вдох через нос и говорит голосом, полным страха, боли и ярости, слова, которые вечно будут жечь его душу:
– Помоги мне, Джек… Сделай что-нибудь… Пожалуйста!
Скальпель разрезает ей горло. Джек закрывает глаза и чувствует, как горячие капли крови брызгают ему в лицо. Он надсадно кричит, воет, но его последние слова к жене скрадывает кусок дешевой клейкой ленты. Его душа, сердце и память, все то, что он ценил больше всего на свете, теперь медленно удаляется от него, а он падает все глубже и глубже в черную яму, смердящую могилой и разложением. А над всем этим раздается смех сумасшедшего…
– Джек!
Перед ним стоял Ронейн. Он крепко держал Джека за плечо и тряс, пытаясь вывести из оцепенения.
Джек рывком высвободился, у него кружилась голова. Он мог вот-вот упасть.
Схватившись за угол шкафа, он глубоко вздохнул и отвернулся. В комнате было полно людей, и все они глядели на него. Мартин Гоуз, еще один детектив из управления, стоял возле дверного косяка и смотрел на Джека так, словно увидел привидение. На лицах патрульных в коридоре было то же выражение.
Ларри Рос смотрел в потолок и громко всхлипывал, пока патрульные освобождали его от наручников. Один из полицейских, Ронни Дойл, молодой парень с коротко остриженными светлыми волосами, сказал:
– Наручники запаяны.
– Болторезы… – прохрипел Джек.
Ронейн вынул спичку изо рта.
– Болторезы, – повторил Джек, – лежат у меня на заднем сиденье.
– Да, точно, болторезы. Слушай, Джек, выйди на улицу, подыши свежим воздухом. Мы с Гоузом все здесь приберем.
Но Джек уже мчался мимо Ронейна. Он протиснулся сквозь толпу полицейских, сбежал по лестнице, не удержался и упал. Когда он поднялся на ноги, мир бешено вращался вокруг него. Он стремглав бросился к входной двери, распахнул ее и выскочил на улицу, словно за ним гналась сама смерть.