— Жаждите крови?
Он видел кровь. Впервые он увидел мертвое тело на обочине дороги три года назад. Этот вид мертвого тела на дорожной обочине и задержал его в Лампуре. Дипломатия — нужное дело, проблемы следует решать, а не скрывать их, сглаживая красивыми фразами.
Ник перевел суть заявления Уиткрафта.
— Посол сообщает журналистам, что ваш премьер сел в самолет и отбыл в неизвестном направлении. Власть перешла к народу. Вы победили.
Солдаты радостно закричали и громко заговорили, но солдат, немного говоривший по-английски, сказал сердито:
— Обман!
— Посол не станет обманывать! — возразил Ник.
— А ты, англичанин?
Ник скрипнул зубами. Вдруг Поль решит сейчас предпринять внезапное нападение, и они с Конни напорются на возбужденных и хорошо вооруженных солдат?
— Если я лгу, вы расстреляете меня утром или же после того, как полковник выступит по радио с опровержением.
— Лучше уж это мы сделаем сейчас и отправимся в Лампура-Сити сражаться!
Слова солдата вызвали радостное оживление среди его соратников. Ник схватил бутылку коа-поры, налил себе полный стакан.
— Тост, — сказал он. — Я пью в знак дружественных чувств и искреннего желания Великобритании сотрудничать с любым правительством Лампуры, защищающим интересы народа, джентльмены! Я поздравляю вас с победой!
Для Ника, мысли которого были заняты тем, как удержать любимую женщину и ее бывшего мужа от преждевременной попытки ворваться в бункер, это была выдающаяся, хотя и несколько сумбурная речь.
Вытащив из своих карманов все лампурские деньги, какие только у него были, он бросил их на стол:
— Выпьем за мир!
Солдаты охотно поддержали его инициативу, и на столе появились новые бутылки коа-поры. Кто-то разлил по стаканам. Ник подмигнул англоговорящему солдату и залпом опрокинул стакан.
— Давайте выпьем еще! — предложил он. — За вашего полковника, за его выдающееся руководство вашей борьбой и, конечно же, за простых солдат, таких, как вы, без чьей самоотверженности Лампура до сих пор была б в оковах!
После того, как каждый солдат произнес свой тост, Ник мог бы предложить теперь выпить и за Уолта Диснея, они бы его поддержали.
— За женщин! — поднял он стакан. — За прекрасных, верных и преданных женщин!
Они опустошили уже почти все бутылки. Нику любопытно было знать, что сказал бы сторонний наблюдатель, взглянув на их нелепо болтающиеся на плечах винтовки и нетвердую походку. Их радость по поводу победы подхлестнул алкоголь. И ей не было предела.
— Здесь чертовски жарко, — сказал Ник, и кто-то из солдат любезно открыл дверь, подперев ее стулом.