Майор кивнул довольно, уточнять не стал.
Мы перенесли оружие и патроны в кузов. Соболев набрал в канистру бензина и хотел сжечь трупы чеканутых, но его отговорили. Мол, не дай бог, бабахнет заправка, а куда другим деться?
Лучше положить канистру туда же, в кузов. На случай, если не доведется попасть на заправку.
Мы вернулись в кабину, Соболев забрался в кузов, похлопал по крыше.
Отец завел двигатель, грузовик зачихал и тронулся с места.
Игорь показывал, куда ехать. Кое-где дорогу перекрывали заторы из разбитых машин, брошенных троллейбусов. В одном месте нам встретилась перевернутая фура. Из разорванного борта высыпались зеленые яблоки. Мы не останавливались у таких пробок, не пытались их растащить. Отец просто разворачивал «МАЗ», и мы искали другой путь.
Сверху раздался грохот – это Соболев колотил по крыше кабины.
Отец затормозил и высунулся в окно:
– Чего?
– Налево смотри! – прокричал майор.
Мы глянули.
На углу хрущевки роилась большая группа чеканутых. Над их головами развевалась пестрая скатерть, насаженная, кажется, на швабру.
– Похоже на флаг, пап!
Отец кивнул, глянул на Игоря.
– Конечно, – отозвался тот. – Пробуем.
Отец резко развернул грузовик.
Наверху ударил автомат. Чеканутые задергались, некоторые упали. Они отхлынули от хрущевки, кинулись, спотыкаясь, к машине.
Игорь приоткрыл окно, высунулся по плечо, дал очередь.
– Назад! Закрой окно, – приказал отец.
Игорь послушался.
– Майор, держись там! – Отец дождался ответной реплики Соболева и резво вывернул руль, врезаясь в толпу чеканутых по касательной.
Взлетели тела, один ткнулся лицом в лобовое стекло. Отец удерживал руль, крутясь на месте. Под колесами хрустело, двигатель ревел, чеканутые скулили, хрипели и царапали машину.
– Стой, стой, – замахал руками Игорь. – Уже хватит.
Упыри растеклись в стороны, настороженно порыкивая. Видимо, смекнули, кто сильнее.
Тут вступил Соболев. Над крышей кабины расторопно застрочил «калаш». Отец опустил стекло со своей стороны, Игорь со своей – и лупанули в две дудки. Чеканутые прыснули прочь.
Из подвального окна высунулась рука – явно человеческая. Она резко задвигалась, будто звала.
– Пап, пап, смотри! – я прикоснулся к плечу отца.
Тот кивнул. Развернул грузовик кормой к дому и медленно подал назад, стараясь подобраться поближе к хрущевке.
Игорь и майор перестали стрелять, и упыри тут же взбодрились. Они ломанулись к нам; а из-за хрущевки вынырнуло подкрепление.
Отец высунулся в окно:
– Соболев, что там?
– Люди.
Как только машина застыла, чеканутые бросились к нам. Игорь встретил их короткими очередями.