— Нет.
Калеб искоса взглянул на кирпич.
— Да. Ты подберешь все до последней крошки, подметешь и выскребешь полы.
В то время как одна половина его души призывала проявить твердость, другая половина находилась под впечатлением отчаянного бунта Элизабет, который был результатом бессильного гнева, копившегося целую неделю. Не мешает показать, что он уважает ее достоинство.
— А я тебе помогу.
Элизабет бросила на него острый взгляд, как бы чуя подвох.
— Считай это платой за то, что ты не выцарапала мне глаза.
— Даже если ты этого заслуживаешь?
— Даже если я этого заслуживаю.
— Ладно, лови.
Она швырнула кирпич, и Калеб едва увернуться.
— А это — для твоей комнаты ужасов, — сказала она, стаскивая с себя одеяло.
— Для чего? — рассеянно спросил Калеб. был поглощен созерцанием ее обтянутых джинсами ягодиц, пока она спускалась с лестницы. На середине Элизабет бросила на него через плечо под зрительный взгляд, и Калеб быстро нагнулся, чтобы подобрать кирпич.
— Ну… для твоей комнаты ужасов, — сказ Элизабет, спустившись на землю. — Для запертой комнаты, где ты хранишь все опасные предметы. Стаканы, пресс-папье, ложки для грейпфрутов. — Она сделала вид, что вздрогнула. — Страшно подумать, что только можно натворить, получив доступ к подобным вещам.
Калеб повел ее к дому.
— Ты будешь подметать, а я подержу совок.
Перед рассветом Элизабет разбудил оглушительный раскат грома. Она лежала, прислушиваясь к шуму дождя и близким раскатам, и думала о том, что придется встать и начать новый день. Она поднялась с постели, надела старое розовое бархатное платье и спустилась вниз, чтобы приготовить кофе.
Прошло уже четыре дня после того, как она нашла свой сигнал бедствия в кармане у Калеба и оставила всякую надежду на спасение. С тех пор ее отношения с хозяином дома стали более естественными и свободными. Она перестала притворяться послушной девочкой и в то же время старалась не провоцировать его. К несчастью, Калеб считал любые ее попытки объяснить свое пребывание в «Авалоне» ложью. Все же он стал уделять ей больше внимания, что было почти похоже на уважение. Забавно, думала Элизабет, доведись им встретиться таких из ряда вон выходящих обстоятельствах, они могли бы стать друзьями. Или даже больше, чем просто друзьями. Элизабет не могла лгать себе и отрицать, что какая-то ее неведомая сила тянет ее к Калебу. Его властная самоуверенность, непоколебимая сила и убежденность возбуждали и одновременно разочаровывали. Ей не приходилось встречаться с такими людьми, как Калеб, никогда Элизабет не думала, что ее потянет к такому властному мужчине, который не побоится взять на себя любую ответственность.