От мысли, что отчаянный звонок Дэвида привел его к гибели, Элизабет стало дурно. Они повесили Дэвида и выдали это за самоубийство.
А Лу все продолжал говорить, восхищаясь собственным красноречием:
— Дэвид был нам очень полезен. Он был блестящим графиком. Именно это качество я и ценил в нем. Он сомневался, надо ли ему вступать в «Авалон», беспокоился, как к этому отнесется его семья — у него есть где-то весьма решительный братец. — Лу самодовольно усмехнулся. — Будто я позволю такой ценности уплыть из моих рук.
Представив себе беззащитного Дэвида в руках столь ловкого мошенника, Элизабет содрогнулась.
— Конечно, ты воспользовался его беспомощностью, чтобы заставить вступить в «Авалон» и заниматься подделкой денег.
Лу ухмыльнулся.
— Я предложил ему свою дружбу, душенька. Я терпеливо выслушивал все его жалобы. Такой несчастный молодой человек… такой потерянный.
— Такой денежный.
— И это тоже. Дэвид очень обогатил нас самыми разными способами. Но не заблуждайся, его художественный талант был столь же ценен, как и его деньги. Он был желанным прибавлением к моему штату.
— Ты хочешь сказать, к твоим фальшивомонетчикам. Вот что такое на самом деле «Авалон» только большинство его членов ничего не подозревает.
Лу пожал плечами.
— Мне нужна была вывеска для моего маленького бизнеса. «Авалон» — это было гениально, осмелюсь сказать. «Авалон» — самостоятельная коммуна, а по-умному внесенные пожертвования в предвыборную кампанию помогают удерживать местные власти от того, чтобы они шныряли поблизости. Для внешнего мира мы что-то вроде хиппи. У меня всегда была тяга к лидерству. Люди идут за мной. Они всегда шли за мной.
— Да уж, ты действительно тешишь свое самолюбие, когда эти неудачники ищут у тебя ответы на жизненные вопросы… все эти несчастные доверчивые женщины, которые падают к твоим ногам.
— Это тяжелая работа, но… — Лу пожал плечами.
— Что же ты делаешь со всеми этими фальшивыми деньгами? — спросила Элизабет, пытаясь тянуть время.
— Мои связи с некоторыми, с позволения сказать, фармацевтами оказались очень выгодными.
— Так ты и наркотиками торгуешь?!
— Звучит грубо, но верно. Мои коллеги считают, что фальшивые деньги очень удобны при расчетах с производителями наркотиков из Южной Америки.
— А если тебе время от времени приходится кого-то убивать, чтобы они не проболтались, то, черт возьми, бизнес того стоит. Верно?
Последовала долгая пауза.
— Знаешь, Дэвид рассказывал мне о тебе. Красавица Лиззи, такая чистая, такая недоступная…
Элизабет зажмурилась.
— Этот дурачок боготворил тебя. Было бы умнее позволить ему забраться к тебе под юбку, чтобы сбросить таинственность и божественную ауру, которыми он тебя окутал. Да, душенька, он делился со мной всеми этими утомительными подробностями. Как он молился на тебя все эти годы безо всякого поощрения с твоей стороны. Как ты была поражена и встревожена, когда он, наконец, объяснился тебе в любви. Бедняга прямо-таки весь извелся из-за тебя.