— Может быть, всё не так плохо, как я это вижу, девочка моя. Может, всё изменится уже в ближайшее время.
Несмотря на то, что в его голосе совершенно не было уверенности в том, что он говорил, мне отчаянно хотелось ему поверить, потому что разлука с Флором была сродни смерти какой-то очень большой части моей души.
Флор вывел меня обратно в гостиную и кивнул в сторону паренька, который снова заметался при нашем приближении.
— Кушай, думаю, совсем скоро за тобой приедет Стан, — произнёс он, посылая по моему телу волну дрожи от предвкушения встречи с Охотником, приправленного изрядной порцией страха за то, что именно он сделает со мной за мой побег.
Откинув ненужные в этот момент мысли, и сосредоточив своё внимание на голоде, который снова охватил меня всю, я медленно подошла к пареньку, садясь на его колени лицом к лицу, и, взяв его волосы на макушке в горсть, откинула его голову в сторону, глядя в глаза, на дне которых так отчётливо трепыхался дикий ужас. Мне было искренне жаль лишать его жизни, но сейчас на первом месте для меня стоял голод, так настойчиво охвативший всю меня, и я поддалась ему. Пробежав языком по клыкам, а следом — по коже паренька, я втянула носом аромат его кожи и вонзила в шею зубы, с силой удерживая его голову на месте и начиная пить ароматную кровь.
Сквозь его нечленораздельное мычание было слышно лишь то, как я с жадностью глотаю свой напиток, вкусный, сладкий, совершенный…
Он закончил дёргаться подо мной меньше, чем через минуту, а ещё через несколько секунд его сердце закончило отсчитывать ударами его жизнь. Я оторвала голову от его шеи и отпустила голову паренька, которая теперь безвольно свесилась вниз. Потом вытерла рот рукой и обвела гостиную лениво-довольным взглядом.
И тут же вскочила с колен трупа, наткнувшись на недовольный взгляд ярко-голубых глаз Даниэля Стана.
Он лишь только равнодушно кивнул мне, но окинул таким долгим взглядом, словно старался понять, всё ли со мной в порядке. Затем, будто удостоверившись в том, что я цела и невредима, Даниэль отошёл к мужчинам, холодно обговаривая что-то с ними.
Враги, призванные ненавидеть друг друга с самого рождения, Воины и Охотник, сейчас стояли друг напротив друга, в самых «непринуждённых» позах и разговаривали о том, что сейчас волновало всех в этой комнате — о моей безопасности.
Мне даже на некоторое время стало стыдно, что из-за меня свои жизни подвергают опасности столько любимых мною людей, а ещё я была счастлива снова быть рядом с Дэном. Просто смотреть на него, наблюдать за сменой эмоций на его лице, да и просто видеть его в такой близости от себя.