В дверях появились две американские пары. Женщины не по сезону в дорогих мехах, мужчины в летних блейзерах. Саймон заметил на лицах женщин выражение тревоги, когда официант небрежно забрал и швырнул на вешалку стоящую несколько тысяч долларов натуральную шиншиллу.
— Клейтон, — спросила мужа одна из них, — ты уверен, что это именно то место?
— Это же бистро, милая. А ты что ожидала? — ответил он, усаживая ее за стол.
К Саймону подошел официант с бутылкой мерсо. Аромат вина вызывал в памяти паутину, темные подвалы.
Вино было охлаждено, но не сильно, чтобы не заглушить вкус. Попробовав, Саймон одобрительно кивнул. Официант наполнил бокал.
— C’est pas terrible, eh?[5]
В дверь забарабанили, и в ресторан, ворвался запоздавший Мюра. Растрепанный, в измятом черном костюме и длинном розовом шарфе, на загорелом лице сверкают зубы и очки, волосы спадают на плечи — будто сбежал из шестидесятых годов. Непостижимо, как ему удавалось руководить парижской конторой, сохранять загар и вести сложную, требующую большой отдачи любовную жизнь. Они познакомились, когда Саймон купил в агентстве Мюра контрольный пакет акций, и с тех пор деловые отношения переросли в дружбу.
— Филип! Рад тебя видеть.
— Саймон! Пришел пораньше. Нет? Тогда я опоздал. Merde.[6] Думал, совещание никогда не кончится.
— Как ее зовут?
— У тебя извращенный ум, друг мой. Но я помню, что ты однажды мне сказал: не дури того, кто сам дурачит. — Мюра явно смаковал выражение. Ему нравилось употреблять грубые словечки, и он подхватывал их, где только мог. — О’кей. Видишь ли, приходил клиент насчет рекламы йогурта. Женщина в известном возрасте и…
— …один разок для пользы агентства, — подхватил Саймон.
Мюра налил себе вина.
— Она заказала рекламную кампанию на весь следующий год. Мы выпили, чтобы отметить это событие, ну, а потом… — Он пожал плечами.
— Не утомляй подробностями. Что будешь есть?
Изучая меню, они нечаянно подслушали разговор за столиком американцев.
— …и знаете, что в конце концов оказалось? Пупочная грыжа.
— Мне жареного цыпленка. Он выходит из больницы и возбуждает дело о преступной небрежности.
Саймон усмехнулся.
— По-моему, лучше слушать о твоих похождениях, нежели такое.
Он кивнул официанту, и они сделали заказ.
— Надолго в Париж? — спросил Мюра. — В субботу вечеринка. Гарантирую хорошеньких девушек. Никого из нашего бизнеса. Стоит побывать, — подмигнул он и попробовал на слух недавно услышанное выражение. — Маленько освежиться.
— Довольно заманчиво, — сказал Саймон. — Но не могу. Завтра утром дальше — еду машиной на несколько дней в Сен-Тропез.