Среди провожавших был и Николай Александрович Лунин. Он пришел напутствовать своих бывших подчиненных. Богданову он подарил на память о совместной службе свой кортик.
С тех пор мы не имели никаких известий от трех подводников, прослуживших на «Щ-421» с момента ее вступления в строй и до последнего похода.
И вот в 1959 году я получил от Богданова письмо. Больше года вели мы переписку и наконец встретились через восемнадцать лет после того, как наши военные дороги разошлись в разные стороны.
Судьба разлучила трех «щукарей»-североморцев еще до фронта. Знойным полднем на станции Баскунчак их эшелон выдержал сильный воздушный налет. Ерофеев, находившийся рядом с Богдановым, был убит. Его похоронили тут же, в солончаковой степи. Приходченко ранило, и путь его затерялся во фронтовых госпиталях.
Эшелон переформировали, и отряд моряков двинулся дальше. Медленной тогда была езда по России! Из Мурманска отряд торопились отправить в июле, а сейчас уже август был в разгаре. Гремела битва на волжских берегах. И матросы надеялись, что их повезут именно туда, на самый горячий боевой участок. Но эшелон прибыл в Поти. Здесь началось распределение.
Богданов попал служить в 416-й морской гвардейский минометный полк. Часть эта состояла из боевых машин, ласковое название которых было привычным для слуха подводника — «катюши». В народе это название закрепилось за реактивными минометами куда прочнее, чем за крейсерскими подводными лодками, о существовании которых очень многие люди даже и не подозревали. А сухопутные «катюши» гремели и в прямом и в переносном смысле — о них знал каждый мальчишка.
Командовал полком бывший старший артиллерист линкора «Марат» капитан 2 ранга Москвин. Полк уже снискал себе добрую славу в боях под Москвой. Сражаться в его рядах было лестно. И Богданов старался высоко держать честь подводника-североморца.
Гвардейцы замечательно воевали в Кавказских предгорьях. Полк внес заметную лепту в победы Приморской армии. Перед строем, в котором вместе со всеми стоял и Богданов, командующий армией Петров расцеловал Москвина и сказал, что если бы мог, то так же вот поцеловал каждого моряка.
Когда в ноябре 1943 года гитлеровцев изгнали с Таманского полуострова, служба вновь привела Богданова на море. Он оказался мотористом на тральщике Керченской военно-морской базы. Но поплавать ему пришлось недолго, всего три месяца. Тральщик подорвался на мине. В отличие от «Щ-421» маленький кораблик затонул немедленно. Моториста подобрали из воды тяжело раненным, потерявшим сознание.
Полгода провел Богданов в госпиталях. Службу свою он закончил в Николаеве, в роте по ремонту кораблей.