Сноровисто выкопав на прогалине могилку, комбат... Комбат на целый час, не менее того, застыл над крестиком из веток. Так навалиѓлось - свет померк! Он выл, как старый волк-вожак, который ушёл за флажки, но не спас стаю от отстрела егерями. Сейчас он хоронил не мальчика Алиѓны, чужого ему ребенка. Сейчас он хоронил Алёнку. Гошку. Риту. Боевых друзей. Свою недавно оборвавшуюся жизнь с её невзгодами и радостями, всем, что стало близким, дорогим, привычным. Безвозвратным... Те, в лагере, еще не знают - их тоже ждет такой вот дикий стресс. Сейѓчас они пока не понимают, что произошло, не осознают размеров Катастрофы и безвозвратности потерь. Они, по существу, лишь переводят дух, дерутся из-за куска хлеба, занимаются сексом, релаксируют. Ликуют - Смерть прошлась косой буквально в миллиѓметре! Но Понимание придет и к ним. Ко всем. Да ещё как! С отѓчаянием. Сумасшествием. Самоубийствами. Убийствами. И тихой смертью по ночам. От смерти. Смерть, смерть, смерть...
Когда же это кончится?! Когда на выжженную землю возвратится человеческая Жизнь?! Наверное, не скоро. Не сегодня - это уж точно! Ибо - Виктор... Отсюда - первое: ты, гвардии майор Александр Твердохлеб, обязан переѓболеть отчаянием, пережить утрату, перестрадать, пере-сойти с ума намного раньше всех, здесь и сейчас, без прилюдных стенаний, тихо, неѓзаметно, а после встретить общий шок во всеоружии, литой безѓдушной глыбой. Пусть осудят! Главное: было бы кому... Отсюѓда - второе: порядок в общем доме. Пока ты здесь, комбат, расселся, Виктор, возможно, уже начал наводить его. С Толяном и Коляном. С его, security, пониманием справедливости, закона и морали. Со 'Смит&Вессоном'... Поэтому - довольно слёз и воплей, гвардии майор! Труба зовёт! Вечерняя заря. Третьего дня с момента Катаклизма...
Покончив с горьким ритуалом, он побрёл к молодой женщине. И наткнулся на... игрушку. Что это? Зайчик! Плюшевый. Сухой. Потёртый. Старенький уже. Чуть уловимо отдает 'Палома Пикассо', её дуѓхами. И чем-то еще. Чем-то домашним. Тёплым. Детским. Дорогим. Исчезѓнувшим в Чумном кошмаре... И Александр не раздумывая сунул зайчика в карман: придёт Алина Анатольевна в себя - пусть будет ей напоминанием о сыне, ведь фотографий, вероятно, не осталось. А не придёт - что делать?! Се ля ви! Но было б жаль, воистину чертовски жаль...
Алина, показалось ему, превратилась в мумию - не сдвинувшись за это время с места ни на миллиметр, не изменив ни позы, ни выражения лица, вглядывалась в небеса. Комбат подумал: провожает душу мальчика... Он не стал даже пытаться привести страдалицу в чувство, просто, запрокинув подобородок и насильно разжав челюсти, влил каплю воды из пластиковой бутылки. Молодая женщина рефлекторно сглотнула и закашлялась, и это стало первым зримым признаком того отрадного факта, что она всё-таки жива.