Сталин. Мы предпочитали бы полутонные бомбы.
Бивербрук. Можно вам предложить кислородные цилиндры на 75 и 750 л, а также разные ракеты, например для освещения воды, дымовые и т. п.
Сталин. Надо все это изучить.
Бивербрук. Можете мне телеграфировать об этом.
Гарриман. Если Вы не будете возражать, то я хотел бы здесь оставить постоянного представителя при посольстве, который занимался бы специально вопросами снабжения и помогал бы в этом нашему послу.
Сталин. Было бы очень хорошо…
Гарриман. Я хочу вернуться к поднятому мною вчера вопросу касательно сибирских аэродромов. К кому мог бы обратиться наш генерал Чанэй.
Сталин. К генералу Голикову… Как поживает Гесс?
Бивербрук. Я был у него 8 сентября.
Сталин. Разве он так гостеприимен?
Бивербрук. Он находится в доме, обнесенном проволокой, с решетками на окнах. Он мне вручил меморандум в 40–50 страниц, собственноручно им написанных, где развивается тезис против России. Он жаловался, что его, приехавшего спасти Англию, держат за решеткой и не разрешают даже переписываться с родными. Он особенно настаивает, чтобы ему разрешили снестись с Гитлером. По моему личному мнению, которого не разделяет Черчилль, Гесс приехал с чьего-то ведома в Англию, рассчитывал приземлиться, вызвать через своих сторонников движение против английского правительства и затем улететь обратно. Но его, очевидно, не встречали в условленном месте или не подавали нужных сигналов, горючее вышло, и Гессу пришлось спуститься на парашюте. Черчилль же думает, что Гесс ненормален…
Мы хотели бы что-нибудь сделать для турок. Они относятся к нам с сочувствием.
Сталин. Это было бы хорошо, дабы Турция не ушла к Германии. Но она все-таки не ведет себя как союзница Англии.
Бивербрук. Они ничего не сделали, чтобы причинить нам вред, никаких неприятностей. Они были задеты нашими действиями в Ираке и Иране. Помощь им сводится к доставке орудий, которые вам не нужны. Я вчера говорил о тысяче 87-мм полевых пушек, которые для турок означали бы очень многое.
Сталин. Чтобы помогать, надо иметь гарантии, что помощь не пропадет. Уверен ли в этом лорд Бивербрук? Союза между Турцией и Англией не существует, а есть нейтралитет.
Бивербрук. Мы хотели бы воскресить союз.
Сталин. Это должно было бы быть условием помощи.
Бивербрук. Мы не можем жаловаться на них. Мы сами не выполняли некоторых обязательств.
Сталин. Турция боится Болгарии и ее союза с Германией… Распространяется ли блокада на Финляндию?
Бивербрук. Я думаю, что мы готовы распространить ее, но я прошу не полагаться на этот ответ. Я мог бы дать более точный ответ на это из Англии.