Остаток полета прошел в мертвом молчании. Мей то негодовала, спрашивая себя, как вообще ей могло прийти в голову, что она любит этого тирана. То украдкой смотрела на прекрасный гордый профиль, вспоминая, каким нежным и страстным Саид был прошлой ночью, и сердце ее заходилось от боли…
К тому моменту, когда они садились в поджидавший их в аэропорту лимузин. Саид пребывал в редком для него состоянии: он не знал, что делать. Вернее, знал, что хочет отвезти мисс Мей Хадсон в свой номер в «Хилтоне» и заниматься с ней любовью до тех пор, пока она не будет готова подчиняться всем его требованиям!
Саид вздохнул. Увы, именно ее вспыльчивость и независимость воспламеняли его не меньше, чем возмущали. Разве это победа — увидеть Мей покорной, какими он привык видеть своих женщин?!
Машина замедлила ход, приближаясь к перегруженным центральным улицам, и Саид заставил себя взглянуть на Мей.
Заставил, как же! Можно подумать, что взгляд на нее доставляет ему что-нибудь, кроме несказанного удовольствия!
— Ты хотела бы пойти ко мне? — пробормотал он.
Для Саида звучит почти смиренно, отметила Мей. Однако не совсем.
— Ты имеешь в виду «Хилтон»? — с холодком спросила она.
— Конечно!
Она покачала головой. С нее достаточно его окружения с его влиянием.
— Почему бы нам не поехать ко мне?
— В ту квартиру, которую ты делишь с еще одной девушкой? Немыслимо! — Саид подумал об альтернативе, которая казалась еще более немыслимой, — вернуться к себе без нее! — Хорошо, — сказал он.
— Совсем ни к чему говорить это так, словно я приглашаю тебя в клетку со львом! — сердито заметила Мей.
— Не со львом, нет, — согласился он, и в черных глазах мелькнуло что-то похожее на веселье. — Скорее с красивой и грациозной кошечкой!
Мей была не совсем уверена в том, что это комплимент, но слова Саида ее немного согрели. Однако по мере приближения к дому она все чаще спрашивала себя, правильно ли поступила, пригласив его к себе. Что, если у Моны в гостях куча ее друзей-журналистов, валяющихся на коврах, пьющих вино и курящих сигареты? Или вдруг она ночует где-то в другом месте, оставив в квартире ужасающий беспорядок, что случалось довольно часто, когда не было Мей, которая могла бы убрать за ней?
Они оставили телохранителя внизу, в машине, и поднялись наверх.
Все оказалось лучше, чем ожидала Мей, но не намного. Там не было толпы друзей Моны — только один более или менее постоянный друг, которого Мей всегда считала очень странным.
Бен родился в богатой семье и считал себя центром мироздания. Докатившись вследствие этого почти до дна, он пописывал в какой-то газетенке, где его держали из уважения к отцу, который был одним из издателей.