— Я уверена, что это не так!
— Тогда я отдам деньги на благотворительность! — заявила Мей.
Сухими глазами Мей смотрела тем же вечером и на экран телевизора. В новостях сообщили о смерти отца Саида и показали короткий сюжет о прибытии наследника в аэропорт Эль-Джара. Толпы людей бурно приветствовали его и выражали преданность новому господину.
Каким суровым он выглядит в этих белоснежных одеждах, с тоской подумала Мей. Каким холодным и совершенно чужим! Глядя на него, трудно было поверить, что всего несколько часов назад они занимались любовью в соседней комнате.
Не было у нее слез на глазах и когда, уже около полуночи, она вернулась в свою квартиру. Та была совершенно неузнаваемой, а на диване в гостиной храпел Бен.
Подавив возмущение, Мей подошла и тряхнула его за плечо.
— Эй! — Он приоткрыл опухшие веки и заморгал. — Что такое?
Мей задержала дыхание, когда на нее повеяло перегаром.
— Где Мона?
— Уехала в командировку. Что ты здесь делаешь?
— Я вернулась к себе домой. Понимаю, я не предупредила заранее, но не мог бы ты подыскать себе другое жилье, Бен? И если это возможно, немедленно.
Бен кряхтя сел.
— Что случилось? Тебя вышвырнули? Ты надоела своему прекрасному принцу?
— Сегодня умер отец Саида, — срывающимся голосом сказала Мей.
Бен прищурился.
— Значит, теперь у руля он, а? Ух ты! — Он не удосужился хотя бы из приличия изобразить печаль.
— Уходи, Бен, — устало проговорила Мей. — Пожалуйста.
— Хорошо, хорошо, я переберусь к брату.
Как только он ушел, Мей начала приводить в порядок квартиру — это позволило ей хотя бы немного отвлечься. Добившись часам к двум удовлетворительных результатов, она приняла ванну и упала на кровать.
Но спать Мей не могла. Слишком долго она засыпала в блаженно теплых объятиях Саида. Теперь же ей было холодно. И одиноко.
Покупатель отыскался быстро. Люди, оказывается, просто мечтают купить дом в этой части Лонг-Айленда, и Мей посчастливилось найти молодого процветающего банкира, который готов был заплатить сразу же всю сумму.
Мей попыталась с головой уйти в работу. Как только деньги поступили на ее счет, она отправилась в посольство Эль-Джара и после некоторых сложностей и неувязок вручила их в качестве пожертвования атташе, который минут двадцать восхищался ее поступком и благодарил. Уходя, Мей еще раз взглянула на стоящий в холле траурный портрет правителя, так похожего на Саида, и, едва не разрыдавшись, выскочила на улицу. Итак, она прервала все связи с Саидом. Теперь предстояло отстраивать жизнь заново.
Но оказалось, что легче решить, чем сделать. Работа, которую она раньше любила, совершенно не увлекала ее. Я должна взять себя в руки, твердила Мей, иначе потеряю и работу, как потеряла своего мужчину! Однако, как ни старалась, то и дело ловила себя на том, что смотрит невидящим взглядом в окно. Прекрасные образы былого неотступно преследовали и терзали ее.