— Мне просто необходимо было рассказать об этом, — она зажала камень в руке и словно черпала из него смелость, хотя и думала, что это глупо. — Ты был так терпелив со мной и отнесся ко мне с пониманием. И к моему из ряда вон выходящему поведению, и к тому, что я вывалила на тебя все свои проблемы. Даже не знаю, как тебе отплатить.
— Я не веду учета.
— Я знаю. Да ты бы и не стал. Ты добрейший человек из всех, кого я знаю.
Эйдан едва сдержался, чтобы не дернуться.
— Добрый, говоришь?
— Да, очень.
— И понимающий и терпеливый.
Губы Джуд изогнулись в улыбке.
— Да.
— Словно брат родной.
Она постаралась сохранить улыбку.
— Ну… я… ммм…
— А у тебя что, привычка бросаться в объятия к мужчинам, к которым ты относишься, как к братьям?
— Я должна извиниться за то, что ввела тебя в заблуждение, сбила с толку.
— Разве я не говорил, что ты слишком часто извиняешься? Просто ответь на вопрос.
— Нууу…. Вообще-то я не бросалась ни в чьи объятья, кроме твоих.
— Правда? Это выставляет меня в выгодном свете. Хотя времена у тебя были не из легких.
— Да. Да, — сейчас камень в ее ладони словно налился свинцом. Джуд развернулась, благодарная возможности, хоть на секунду повернуться к Эйдану спиной, и положила драгоценность на каминную полку.
— Тебе и сейчас плохо?
— Нет, нет, спасибо тебе. Я чувствую себя замечательно.
— Ну, тогда давай попробуем еще разок, — он развернул ее к себе лицом, а когда губы Джуд удивленно приоткрылись, тут же завладел ими. Она вздрогнула. Эта ее неизменная реакция всегда так возбуждала Эйдана.
— Все еще считаешь меня добрым и терпеливым? — пробормотал он и легонько укусил за шею.
— Я вообще не могу думать.
— Это хорошо, — если и существовало что-нибудь более сильнодействующее, чем женщина, пугающаяся собственной страсти, то он еще такого не встречал. — Такая ты нравишься мне еще больше.
— Я думала, что ты рассердишься или…
— Ты снова думаешь, — легкими укусами он проложил дорожку к ее виску. — Буду вынужден попросить остановиться.
— Хорошо. Не думаю.
— Mavourneen dheelish>[35]. Позволь мне обладать тобой сегодня ночью, — он вернулся к ее губам, и мысли Джуд, итак разбежавшиеся по разным углам, закружило в водовороте. — Пусть все будет сегодня, я не могу просто продолжать мечтать о тебе.
— Ты все еще хочешь меня? — он едва не рухнул на колени, услышав изумленную радость в ее голосе. Эйдан был покорен полным отсутствием тщеславия у Джуд.
— Хочу тебя всю, до последней капли. И не проси меня сегодня уйти.
Джуд только что догнала свое сердце. И опять потеряла его.
— Нет, — она запустила пальцы в его волосы, и встретила губы Эйдана со всей только что открытой любовью и страстью. — Нет, не уходи.