Было таким удовольствием вновь незаметно вернуться к обычному общению, дружелюбию и флирту. Отчасти Джуд хотелось заговорить о том, что случилось прошлой ночью, но она убрала это желание подальше. Зачем вспоминать то, что поссорило их?
Эйдан вероятно жалел, что спросил ее, и чувствовал облегчение от того, что она ответила отрицательно. По какой-то причине подобные мысли вновь подняли в Джуд прежние темные и отвратительные кипящие эмоции. Она приказала себе угомониться и поставила розы в светло-голубую вазу. Тем временем взгляд Джуд упал на часы, и она нахмурилась.
— Всего лишь десять. Ты закрыл паб?
— Нет, я взял пару часов. Время от времени у меня есть на это право. И я скучал по тебе, — добавил Эйдан, кладя руки ей на талию. — Ты ведь не пришла увидеться со мной.
— Я работала. — «Не думала, что ты захотел бы увидеть меня. Разве мы не были злы друг на друга?» — задалась Джуд вопросом, когда Эйдан наклонился и провел своими губами по ее.
— И я помешал. Но дело уже сделано, поэтому… — он отступил назад. — Не пройдешься со мной, Джуд Франциска?
— Пройтись? Сейчас?
— Да, — Эйдан уже оттеснял ее к задней двери. — Прекрасная ночь для прогулки.
— Уже темно, — заспорила Джуд, но уже была за дверью.
— Свет есть — луна и звезды. Самый лучший вид света. Я расскажу тебе историю о королеве фей, которая покидала свой дворец ночью. И ее путь освещала луна. Волшебниц могут околдовать, а она была проклята принимать форму белой птицы в дневное время.
Пока Эйдан и Джуд медленно прогуливались, их руки переплелись. Эйдан неторопливо рассказывал ей об одинокой королеве, бродящей в ночи, и о черном волке, которого королева обнаружила раненым у подножия утеса.
— Изумрудно-зеленые глаза волка настороженно наблюдали за ней, но сердце королевы не могло противиться, и она поборола все страхи. Королева ухаживала за волком, используя свое искусство и умение для того, чтобы исцелить его раны. С той ночи он стал ее спутником, прогуливаясь вместе с ней по холмам и утесу ночь за ночью, пока над морем не начинал мерцать рассвет. Тогда она оставляла его с трепетом белых крыльев и печальным криком, который шел из ее разбитого сердца.
— Неужели не было способа разрушить проклятье?
— О, всегда есть способ, ведь правда?
Эйдан поднял их сплетенные руки к губам, поцеловал ее пальцы, а затем потянул Джуд к тропе на утесе, где дул ветер и начинало шуметь море.
Лунный свет падал на высокую, дикую траву, и тропа разрезала ее, превращая гальку в серебряные монеты, а потертые камни в согнувшихся эльфов. Она позволила Эйдану направлять ее, и ждала, когда он продолжит свою историю.