Дело было не только в голосе, звучащем как чистое серебро. Но и в той непринужденности, с которой Дарси пела на публике. Это была песня о старой деве, умершей в одиночестве в своей каморке, и Джуд решила, что, судя по взглядам мужчин, которые они бросали на Дарси, ей подобная участь не грозит.
Люди в пабе начали подпевать, и музыка зазвучала быстрее. Первая мелодия мгновенно смешалась со второй. Эйдан начал петь о предательстве женщины, и Джуд могла только заворожено смотреть на него. Его голос звучал также насыщенно и богато, как и голос его сестры.
Джуд отвернулась, потому что боялась, что Эйдан мог рассмотреть ее лицо в полумраке.
Она отпила из своего бокала, надеясь, что выглядит так, будто каждый день ходит в бары, где привлекательные мужчины поют песни.
Дверь, которую она приняла за кухонную, открылась, и в зал вышел мужчина. Джуд обрадовалась, что на нее никто не обращает внимания, поскольку она наверняка вытаращила глаза. Вошедший человек, словно только что сошел с экрана — древний кельтский рыцарь, спасающий королевства и прекрасных дам.
Его худощавое тело отлично смотрелось в поношенных джинсах и старом свитере. Черные, как ночь, волосы достигали воротника свитера. Глаза синие, как волшебное озеро, искрились юмором. Его губы были похожи на губы Эйдана, полные, сильные, чувственные, и только немного искривленный нос не позволял ему быть совершенством.
Она заметила ссадину на его ухе и решила, что это Шон Галлахер, и что он не успел увернуться достаточно быстро.
Он изящно прошел через комнату, чтобы подать еду, поставил поднос, а потом быстрым, как молния, движением, от которого Джуд вздрогнула и приготовилась к следующему сражению, схватил Дарси за руку и начал отплясывать с ней какой-то замысловатый танец.
«Какие странные люди», — решила Джуд, — «в одну секунду готовы поубивать друг друга, а в другую уже смеются и танцуют».
Патроны свистели и хлопали. Ноги стучали. Они танцевали так близко от Джуд, что она чувствовала ветер от энергично кружащихся тел. Когда все закончилось, Дарси и Шон стояли, уютно обнявшись, и улыбаясь друг другу глупыми улыбками.
После того как Шон поцеловал сестру он дружелюбно спросил.
— Интересно, кто же вы, незнакомка, появившаяся ночью в пабе Галлахеров?
— Это Джуд Мюррей, кузина Старой Мод, — сказала ему Дарси. — А это мой брат Шон, тот самый, которому очень нужна ваша профессиональная помощь.
— Да, Бренна говорила мне, что встретила вас, когда вы приехали. Джуд Ф. Мюррей из Чикаго.
— Что значит «Ф»? — поинтересовался Эйдан.
Джуд повернулась к нему.