— Здравствуйте, нас тут контузило немного, и в ушах звенит. К кому можно обратиться?
— Игорь Геннадьевич! — крикнула кутавшаяся в шаль женщина. — Больных примете?
— Раздевайтесь, проходите, — выглянул к нам из кабинета высокий врач, под белый халат которого был поддет теплый свитер.
— Прохладненько тут у вас, — поежился я, сняв дубленку и заменив зимние ботинки на больничные тапочки.
— Опять температуру теплоносителей понизили, — пояснил врач. — Ну, на что жалуетесь?
— Акустическая травма. Над ухом выстрелили, теперь в левом звенит.
— А у меня в обоих звенит, как у фрекен Бок, — влез Напалм. — Взрывпакет рядом рванул.
— Давайте посмотрим. — Включив лампу, Игорь Геннадьевич заглянул мне сначала в одно, а потом в другое ухо.
— В левом звенит, — напомнил я.
— Так чаще всего и бывает, — кивнул врач и попросил Напалма: — Садитесь…
С пиромантом он провозился куда дольше, заставив того изрядно понервничать.
— Все плохо? — наконец не выдержал пиромант.
— Давайте на аудиограмму в третий кабинет, — ничего не ответил на его вопрос Игорь Геннадьевич. — Потом опять сюда.
Проверка слуха много времени не заняла, и, первым вернувшись к врачу, я протянул ему листок бумаги с каким-то нарисованным от руки графиком.
— Понятно, — мельком глянул на диаграмму Игорь Геннадьевич и отложил ее в сторону. — У вас острая левосторонняя сенсонеральная тугоухость. И в основном снижение слуха отмечено по высоким частотам.
— И чем это грозит?
— В перспективе — осложнениями. В частности, это может привести к плохой восприимчивости речи.
— И что делать?
— Положим в стационар, начнем лечить…
— В стационар? — опешил я, припомнив холодные коридоры больницы. Представил, каково это — находиться тут в общей палате, и замотал головой: — Не пойдет. У меня работа…
— Что для вас важнее — работа или здоровье?
— Если у меня не будет работы, то не будет и денег для оплаты лечения.
— Ладно, — вздохнул Игорь Геннадьевич. — Оформим тогда в дневной стационар. — Он выглянул в коридор и спросил. — «Кавинтон» есть у нас?
— Есть, — ответила дежурная сестра.
— Ставьте капельницу, сразу по две ампулы. Я остальное пока назначу. — И уже мне: — Проходите в процедурную…
Ну я и прошел. А вышел оттуда уже порядком исколотым — помимо капельницы, мне сделали внутримышечный укол в задницу и пару весьма болезненных инъекций за уши. Но это ерунда — самая неприятная процедура состоялась в кассе, где пришлось оплатить свое лечение и лечение Напалма.
— Фигня какая-то! — уже на улице начал разоряться пиромант. — У нас такую ерунду любой целитель за пять минут вылечит.