Артур вздрогнул. Едва удержался от неприязненной гримасы. Кажется, про Бабочку не знал лишь ленивый.
— И что же вы увидели, сэр?
— Джокер… — Пальцы его непроизвольно шевельнулись, словно оттолкнули что-то прочь. Так игрок, пасуя, отодвигает от себя неудачные карты. Закашлявшись, он потянулся к стоящему на столе графину, взял его, наклонил над стаканом и, обнаружив, что графин совершенно пустой, зачем-то поставил его на пол возле себя. — Выбора нет. Времени нет… Когда вы намерены выдвигаться?
— Немедленно, сэр.
— Да… Так хорошо. Будьте осторожнее. Не хочу сказать, что кому-то из своего штаба не доверяю… Но… Будьте осторожнее.
Он встал и вышел, не подав на прощание руки. И это тоже так было похоже на деда. Произошедшее не имело ничего общего с невежливостью или высокомерием, но всего лишь означало, что разговор окончен и дальше от Артура ждут безошибочных действий.
— Ведь это…? — Артур обернулся к подпоручику.
— Ага. Он самый. Деникин Антон Иванович. Сухарь и зануда ужасный. Но честен, конечно, до скрипа. И бескорыстен, как Дон Кихот. Артур, я вот гляжу на нашу с вами легенду, так это же черт знает что такое! И смех и грех! Вы только послушайте!
Ничего неожиданного Артур не услышал, но до последнего надеялся, что хотя бы по занятой белыми территории получится проехать под своим именем и с относительным комфортом, пользуясь привилегиями офицера союзнических войск. Увы. Приказы не обсуждают, поэтому Артур печалился внутри, однако лицо его выражало внимание, почтение и согласие с каждым словом. «Документы, оружие, деньги — все здесь. Сами мы из Москвы. Челядинцы графини Бутеневой. Берейтор и конюх», — подпоручик едва сдержал смешок, но справился с собой и замолчал, поджидая, пока Артур переварит услышанное. «Графинюшка наша матушка умотала в Турцию, мы же, поиздержавшись и не найдя работы, решили, что пора возвращаться в Москву… Вы мобилизации не подлежите, а я — ваш племянник. Едва доставлю вас домой, бегом побегу записываться в красную конницу. Кстати, вам, майор, выбирать — немы ли вы с рождения, оттого что вас контузило на фронте или неудачно упали с лошади. Я бы выбрал лошадь… Лошадка Му-му.
Очень по-тургеневски», — подпоручик не выдержал и прыснул.
— Пожалуй, так и сделаю, — абсолютно бесстрастно наклонил голову Артур. — Недуг с рождения предполагает знание азбуки жестов, вряд ли я успею ее освоить. Фронт… может вызвать ненужные расспросы. Лошадь — то, что требуется! Хотя я их всегда слегка побаивался. Видимо, не зря.
— Кстати, нам с вами отсюда верхом ехать придется… Вот так да-а‑а! Сюрприз! Думаю, они в штабе все переиграли из-за вечной своей паранойи. В каждом втором шпиона видят. Сперва вслух заявляют одно, потом за закрытыми дверьми решают совсем другое…