Он, не поздоровавшись, ошарашил меня: – Фрау Бергер, ваш муж не вернулся из Тибетской экспедиции вместе с другими ее членами. Он при невыясненных, но очень странных обстоятельствах пропал без вести. У нас есть основания полагать, что он дезертировал.
Мне показалось, что я вместе со стулом проваливаюсь в какую-то бесконечную пропасть. Я потеряла сознание.
В себя я пришла от резкого запаха нашатыря. Меня снова усадили на стул и стали допрашивать. Не говорил ли Отто перед отъездом о своих планах, с кем он встречался последнее время, не замечала ли я каких-либо странностей в его поведении.
Что я могла им ответить… В голове у меня стучала одна мысль: как он мог, зачем он женился на мне, если не любил. Зачем он сломал мою жизнь. И уж потом пришла мысль: «Почему?» Почему он это сделал. Потому что с самого начала я не сомневалась, что он жив.
Только на один их вопрос я могла ответить твердое «да». Да, он занимался какими-то странными упражнениями, которые и гимнастикой-то трудно было назвать. Однажды, когда я зашла в комнату, он сидел, скрестив ноги и прижав голову к груди. Мне еще показалось тогда, что он не дышал или, по крайней мере, очень сильно задержал дыхание. Он просил не беспокоить его в моменты, когда он упражняется, поэтому я сразу вышла.
Офицер весь подался вперед, когда я об этом рассказывала. Почему это было так важно?
Поздно вечером они меня отпустили. Напоследок штандартенфюрер Дитрих успокоил меня: «Вас мы не в чем не обвиняем. Мы видим, что вы честная арийка, преданная фюреру и рейху. Ребенка вы сможете родить в «Лебенсборне» и там же его и оставить. Там он получит правильное воспитание».
30 марта 1941 года
Господи, почему это случилось со мной? Что будет с моим ребенком? Я не хочу его отдавать. Родители советуют мне уехать в нейтральную Швецию. Но это будет предательством. Нет, никогда я не покину Родину и моего фюрера. Но как объяснить друзьям и знакомым отсутствие Отто… Будь он проклят, предатель!
2 апреля 1941 года
Говорила на эту тему с Дитрихом. Он просил ни о чем не беспокоиться и всем сообщать, что муж в долговременной командировке. Если от него будут какие-либо весточки – тут же звонить ему. Предложил называть его Алексом (сокращенное от Александер). Оставил номер своего служебного телефона.
Я счастлива, что мне доверяют. Не хочу иметь ничего общего с этим предателем, который был моим мужем. Я никогда его не любила.
Нет, кого я пытаюсь обмануть? Я его, наверное, до сих пор люблю. Тем хуже для меня.
20 мая 1941 года
Роды все ближе. Животик мой растет не по дням, а по часам. Ребенок толкается изнутри, скорее хочет увидеть, что же там, снаружи. Я приучила себя не думать о том, что будет после. Рейх о нас позаботится. В конце концов, все равно у ребенка не будет отца, может быть, для него и лучше будет, если он попадет под крыло СС сразу. Последние месяцы я проведу в «Лебенсборне» под Мюнхеном.