Рассматривая на желтой стене снимок Стамбула, сделанный с высоты птичьего полета, я задал еще один вопрос:
— Вы не заметили ничего особенного в тот период, когда Ахмед начал торговать героином? Постарайтесь вспомнить. Вы могли не увидеть взаимосвязи, но это только на первый взгляд.
— Нет, ничего такого не было, это точно.
— А когда это началось, вы помните?
Мамаша Эргюн в раздумье потирала руки.
— Кажется, вскоре после аварии… Да, тогда и началось.
— Что за авария? — заинтересовался я.
— Ничего особенного. Вазиф въехал в другую машину.
— У вашего мужа часто случались аварии?
— Нет, это был единственный случай, не считая последнего.
Это была хоть и ничтожная, но все же зацепка.
— Вы были вместе с ним?
— Да, мы собирались ехать к друзьям.
— Когда это случилось?
— Не помню точно… это было в феврале, но число не помню.
— Кто был виноват в аварии? Ваш муж или другой водитель?
— Я в этом не разбираюсь. Думаю, что виноват был Вазиф. Другая машина ехала справа. Но потом оказалось, что он не виноват.
— Что значит, он оказался не виноват?
— Ну, приехала полиция. Мы отправились в участок. Вазиф долго разговаривал с полицией. Я ждала в коридоре. Потом Вазиф вернулся и сказал, что ему ничего не будет.
— Ему пришлось заплатить штраф?
— К счастью, нет. У нас тогда было очень мало денег… Вазиф был очень расстроен, когда нас везли в полицию.
А потом вышел успокоенным, даже довольным, и ничего не заплатил.
— А тот, другой водитель… Вы не помните его имени?
— Нет, не помню.
— Что это был за человек?
— Молодой, светловолосый, — коротко охарактеризовала она.
Таких молодых и светловолосых мужчин миллионы. Во всяком случае, в полиции должны быть бумаги, где зафиксированы данные об аварии.
— Вы не помните, в какое отделение вас привезли?
— Да это здесь недалеко, в трех кварталах отсюда. Авария произошла тоже близко, за углом. Могу показать.
Мы встали и подошли к окну. Мамаша Эргюн еще раз подробно описала мне, как произошла авария. У меня не было сомнений, что виноват в аварии был Вазиф. Это было очевидно даже отсюда.
— Куда собирался ехать ваш муж в день последней аварии… в свой последний день?
— Это было в субботу. Мы завтракали, потом раздался телефонный звонок. Вазиф быстро закончил разговор и сказал, что ему надо отъехать. Он обещал скоро вернуться…
Она помрачнела и стиснула зубы.
— Какого числа это произошло?
— 25 апреля 1980 года.
— Кто ему звонил, вы знаете?
— Нет, кто-то из его друзей.
— Где произошел несчастный случай, на какой улице?
— По дороге на Кронберг.
Эти сведения также должны быть зафиксированы в полицейских документах. Я решил оставить матушку Эргюн в покое и идти в полицию. Сначала надо пойти в отдел по борьбе с наркотиками. Есть ли там письменные свидетельства по делу Вазифа и Ахмеда?