– А ты сам не пробовал говорить ей эти сладкие слова?
– Конечно, пробовал! Но я же муж, которого полагается ненавидеть, как пса Цербера, охраняющего запретные владения.
– Но это когда ты дома, а если уезжаешь?
– Когда я не дома, стараюсь об этом не думать.
– Да… тяжело тебе приходится с такой женой!
– Терплю.
– Ладно, хватит о женщинах. Скажи, ты не передумал? Может, все-таки поплывешь на свадьбу троянского царевича? Там многие будут…
– Нет! – расхохотался Менелай. – Из Артридов там вполне достаточно Агамемнона. А ты плывешь?
– Я – да! Где еще встретишь столько друзей и знакомых сразу?
– А еще врагов?
Одиссей пожал плечами:
– У меня нет стольких врагов, как у Артридов. Маленькая Итака никому не мешает, и ее царь тоже.
– Скажи лучше, почему Агамемнон так настаивает на том, чтобы плыл именно ты, ведь даже меня так не уговаривает.
– Агамемнон что-то хочет понять про Трою, а для этого ему нужны мои глаза и уши. Ясно, что он хочет понять, можно ли воевать с Приамом и как это лучше сделать.
Менелай покачал головой:
– Я не знаком с Приамом, но все, что я слышал о его царстве, убеждает, что Троада Агамемнону не по зубам.
– Одному ему – да, но если соберутся все ахейцы…
– Зачем всем ахейцам Илион (Троя)?
– Золото, золото, золото, Менелай!
– Даже самая богатая казна Азии не стоит того, чтобы ради нее тащиться туда. – Менелай чуть подумал и вздохнул: – Но ты прав, Агамемнон потащится. И найдет, чем зацепить остальных ахейских царей.
Знать бы ему, насколько это верно!
Младший Артрид смотрел вслед скрывавшимся за мысом судам. Он проводил корабль старшего брата до самой Эвбеи, дальше нужно выходить в открытое море, чего Менелаю делать вовсе не хотелось, да и смысла не было. Дальше Агамемнон, Одиссей и еще пара кораблей ахейцев поплыли уже без сопровождения. Царь Микен плыл, не боясь пиратов, это в очередной раз подтвердило слухи, что сами пираты подчинены именно Агамемнону, а потому его и его спутников не тронут.
В самой Троаде его тоже не тронут, потому что на время таких торжеств, как свадебные, заключается негласное перемирие и все забывают свои свары, хотя свар с троянцами и их соседями у ахейцев не было и так – слишком далеко. Разве что побережье пограбить… Но там поди докажи, чьи были грабители.
Агамемнон вдруг решил отправиться на свадьбу троянского царевича Гектора. Менелай понимал, что не в свадьбе дело, поплыл на разведку, захотелось собственными глазами увидеть более богатый город, чем его собственные златообильные Микены. Самого Менелая Троя не интересовала, слишком далеко и затратно, чтобы снаряжать корабли и отправлять людей. Но он понимал, что если брату все же вздумается туда плыть, то придется поддержать… Ничего, может, лично побывав в Трое, Агамемнон убедится, что Приама лучше не трогать?