Джонни улыбался. Он всегда любил Люсиль, и теперь ему было неприятно смотреть на ее растрепанные волосы и старый костюм. Да, она по-прежнему была обаятельна, похожа на подростка, такая же рассеянная. Только стала бледной, похудела… Он встревоженно спросил:
— Вы счастливы?
Она ответила «да». Ответила быстро, слишком быстро, и Джонни понял, что она скучает. В конце концов Блассан-Линьер всегда был очень любезен с ним… Почему бы не оказать ему услугу, не помочь вернуть Люсиль? Это было бы хорошим поступком. Он и не подумал связать свои действия с той ревностью и завистью, которые испытал восемь месяцев назад, когда заметил на вечеринке, как только ставшие любовниками Антуан и Люсиль не сводят друг с друга горящих, полных желания глаз.
— Вам следовало бы как-нибудь позвонить Шарлю. Он что-то плохо выглядит. Клер считает, что он серьезно болен.
— Что… что вы хотите этим сказать?
— Ну… говорят, что у него рак. Люди вообще болтают бог знает что, но на этот раз я готов поверить.
Конечно, он лгал и при этом с любопытством наблюдал, как она бледнеет. Шарль… такой милый, добрый и такой одинокий в своей огромной квартире. Люди, которые окружали его, были безразличны к нему. Да и он к ним тоже. И девушки, которых кидали ему в постель ради его денег. Шарль болен. Она должна позвонить ему. Всю следующую неделю Антуан был занят: сплошные ужины и обеды, важные встречи… Она встала, поблагодарила Джонни, за то, что тот сообщил ей о болезни Шарля. Только тогда Джонни вспомнил, что Клер ненавидит Люсиль. Она будет очень зла, если Люсиль вновь сойдется с Шарлем. Но с другой стороны, было так приятно насолить дорогой Клер.
На следующей неделе она позвонила Шарлю, и они договорились позавтракать вместе. Эта зима была на редкость холодной. И все же день выдался ясным и светлым. Шарль настоял, чтобы они сначала выпили по коктейлю, чтобы согреться. Руки официанта порхали, как ласточки. Стало тепло и уютно. Было так приятно слушать мягкий приглушенный шум ресторана. Шарль сделал заказ, и Люсиль отметила, что он помнит ее вкусы. Она внимательно разглядывала его, пытаясь отыскать на лице признаки страшной болезни. Но не находила их. Скорее, за то время, что они не виделись, Шарль даже помолодел. В конце концов она сказала ему об этом. Ее слова прозвучали как упрек, и Шарль улыбнулся:
— Я долго болел, никак не мог вылечиться от бронхита. Пришлось поехать в горы. Три недели усиленно занимался спортом, и вот… все пришло в норму.
— А Джонни мне сказал, что вы серьезно больны.
— Ничего подобного, — ответил Шарль весело. — Если бы это было так, то я обязательно сообщил бы вам.