Как
говорил один из самых крупных математиков
XX века Джон фон Нёйман (1903 - 1957): “В
конечном счёте, современная математика
находит применение. А ведь заранее не
ясно, что так должно быть”.
Нередко
утверждают, что математику следует
рассматривать как часть физики, поскольку
она описывает внешний физический мир.
Но с тем же успехом её можно считать
частью психологии, поскольку изучаемые
в ней абстракции суть явления нашего
мышления и тем самым должны проходить
по ведомству психологии. Взять, например,
такое основное (и, может быть, самое
главное) понятие математики, как понятие
натурального числа, то есть числа,
являющегося одновременно и целым, и
положительным (иногда к натуральным
числам причисляют ещё и число ноль, к
чему есть серьёзные основания!). Ведь
показать, скажем, число пять невозможно,
можно только предъявить пять пальцев
или пять иных предметов. Уже здесь не
такая уж малая степень абстракции. Ещё
более высокая степень абстракции в
числе пять септиллионов: ясно, что
предъявить столько предметов невозможно.
И уж совсем высокая (и одновременно
глубокая) абстракция заключена в понятии
натурального числа вообще и натурального
ряда как совокупности всех натуральных
чисел. Здесь поле, только начатое
распахиваться психологией. Упоминавшийся
уже Лузин, который был не только
математиком, но и философом (и даже его
избрание в 1929 году в Академию наук СССР
произошло “по кафедре философии”), так
высказывался на эту тему: “По-видимому,
натуральный ряд чисел не представляет
из себя абсолютно объективного
образования. По-видимому, он представляет
собой функцию головы того математика,
который в данном случае говорит о
натуральном ряде”.
Тем не
менее два математика на разных континентах
приходят к одним и тем же выводам о
свойствах натурального ряда чисел, хотя
никто из них не может наблюдать числа
внешним зрением, а лишь зрением внутренним
- внутри собственной мысли. В этом
труднообъяснимом единстве взглядов на
идеальные сущности некоторые усматривают
доказательство существования Бога.
Итак,
мы отстаиваем два тезиса. Первый, что
математика - вне зависимости от её
практического использования - принадлежит
духовной культуре. Второй, что отдельные
фрагменты математики входят в
общеобязательную часть этой культуры.
Что же
касается вопроса, чтбо именно из
математики, причем из математики
неприкладной, должно входить в
общеобязательный культурный минимум,
то однозначный ответ на этот вопрос
вряд ли уместен. Каждый должен определять
этот минимум для себя. Задача общества
- предоставить своему члену ту информацию
о математических понятиях, идеях и
методах, откуда этот субъективный
минимум можно было бы выбирать. Вообще,
знание есть дело добровольное, и насилие
тут неуместно. На ум приходит замечательное
высказывание, принадлежащее Сухарто
(второму президенту Индонезии - не путать
с первым её президентом, Сукарно): “В
наше время чрезвычайно трудно заставить
кого-либо сделать что-либо добровольно”.
Иногда, тем не менее, в дальнейшем
изложении будут встречаться рекомендации
о включении в математический минимум
тех или иных знаний; эти рекомендации
не предлагаются как нечто категорическое
и даются лишь в качестве возможных
примеров и материала для дальнейшего
обсуждения. Школьная программа по
математике - слишком болезненная тема,
чтобы её здесь затрагивать (хотя эта
тема не может не волновать, поскольку
касается миллионов наших детей).
Ограничусь мнением, что хорошо бы в этой
программе устранить перекос в
вычислительную сторону математики и
уделить больше внимания стороне
качественной, не связанной непосредственно
с вычислениями.