— Не знаю… — неуверенно протянул он. — Наверное, далеко…
— Да… далековато, — согласился с ним Боафо. — Только это просто костер, дружище, и никаких ведьм там нет и в помине. Там люди, понимаешь, люди — вокруг костра. А ты напридумывал невесть что… — Он помолчал немного и закончил, понизив голос: — А знаешь, кто там? Служители идола — вот кто. Больше некому здесь быть, Агьяман.
И Агьяману во второй раз стало стыдно за свою трусость. Проснулась уснувшая было тревога за Опокуву, и он сказал:
— Что будем делать, говори! Если у костра жрецы, то и Опокува с ними. Пошли отобьем ее у них, и скорее!
— Нет, — твердо возразил Боафо. — Это нам не удастся. Никакой надежды, пойми. Мы пойдем утром… А теперь — спать: нужны силы, чтобы спасти ее. Спи. И пожалуйста, пусть тебе не снятся больше страшные сны…
Так сказал Боафо и умолк, твердо решив заснуть. Но сон бежал от него, как бежал и от Агьямана, и оба они сидели без сна, глядя на далекий костер, горящий в черной долине. Они смотрели на него и думали об их подруге — веселой, никогда не унывающей Опокуве, она попала сейчас в беду. Потом Боафо услышал легкое похрапывание Агьямана и задремал тоже. Но дремал он недолго — скоро проснулся и принялся будить Агьямана.
— Эй, — шепотом крикнул он, свесившись со своего сука. — Вставай!
Агьяман тут же проснулся, взглянул наверх, пытаясь разглядеть сквозь ветви Боафо.
— Ты ничего не слышишь? — так же шепотом продолжал Боафо.
— Нет… — насторожился Агьяман.
— Слушай… слушай внимательно…
Агьяман прислушался. Сначала до него доносились лишь шум деревьев, шелест листьев под утренним свежим ветром да звон бесчисленных москитов. Но затем, когда уши его привыкли к ночным звукам, он услышал что-то еще — какой-то крик, чуть слышный, еле заметный…
— Мне кажется… кажется, это кричит овеа, — неуверенно сказал Агьяман.
— Слушай, слушай! — нетерпеливо отмахнулся от него Боафо. — Ты уверен, что это он?
Агьяман замер. Он слушал с таким напряжением, что даже дыхание затаил. Наконец он передохнул и сказал:
— Да, это овеа, и он кричит снова и снова…
Но Боафо отрицательно покачал головой:
— Нет, это не овеа. Кто-то подражает его крику, и очень здорово…
И тут Агьяман вспомнил. Он даже подпрыгнул от неожиданности.
— Кто-то подражает! — крикнул он. — Тогда это Опокува! Ты тоже так думаешь, да? Ты думаешь, что она там, в долине?
Боафо кивнул. Он стал вдруг очень спокойным.
— Конечно. Помнишь, она подавала нам такой же сигнал, когда мы спасали священную скамейку вождя?
— Ну да, да, — заторопился Агьяман. — Все я теперь помню. Говори скорей, что надо делать…