А де-ева там пла-ачет, а де-ева там пла-ачет,
А де-ева там пла-ачет над быстрой реко-о-ой!!
О-ой!.. О-о-ой!.. Над быст-рой ре-кой…
А громко еще оттого, что пусто. Она толкает своего спутника в такт каждой строке, а ему, бедолаге, и нравится. Ему, горемыке, похоже, все нравится. Позвякивают кастрюли… Да и ее-то швыряет, как пьяный корабль. Пьяный! ох, если бы!.. Корабль! да уж!.. куда там!..
О че-ом, дева, пла-ачешь, о че-ом, дева, пла-ачешь,
О че-ом, дева, пла-ачешь, о че-ом слезы лье-о-ошь!!
О-ой!.. О-о-ой!.. О чем сле-зы льешь…
Ах, ка-ак мне не пла-акать, ах, ка-ак мне не пла-акать,
Ах, ка-ак мне не пла-акать, слез горьких не ли-ить!!
О-ой!.. О-о-ой!.. Слез горь-ких не лить…
Спутанные ее волосы развеваются по ветру… лезут в рот… Она то и дело резко отбрасывает их рукой… Магазин водных кроватей «ALLURE», пивбар «GRASSHOPPER», бутик «EDWIN & FLOY», бесконечные «HOWARD OLES», «HUMPHREY’S VIEW», «GLORIA!», «BUCKINGHAM’S CLOCK», «GANGES», «ROSAMOND», «SANDY LITTLE», НОЧЬ, АВЕНЮ, СТРИТ ЛАЙТ, АПТЕКА…
Цыга-анка гада-ала, цыга-анка гада-ала,
Цыга-анка гада-ала, за ручку брала-а-а!!
О-ой!.. О-о-ой!.. За руч-ку бра-ла…
Не бы-ыть тебе, де-ева, не бы-ыть тебе, де-ева,
Не бы-ыть тебе, де-ва, женой казака-а-а!!
О-ой!.. О-о-ой!.. Же-ной ка-за-ка…
«Ю хэв э найс войс!.. Эта песня по-французски?..»
Ночь. Пригородный поезд.
Ярко освещенный вагон.
Она в вагоне одна.
На полке, над головой, — мешок с кастрюлями.
За окном пустая платформа. Если не считать египтянина. Вдали, за его спиной, видны ярко освещенные внутренности пустого кафе. В ночи горит красная вывеска: «MIRACLE of CAIRO».
Окно вагона полуоткрыто. Сюда, в купе, из тьмы, что по ту сторону стекол, сочится тихий человеческий голос. Шепот, искаженный ночью, мольбой и акцентом… Или это ветер шуршит чем-то, что не имеет воли и памяти, а только тоску и покорность времени? Можно мне тебя ждать?.. ты позвонишь?.. ты позвонишь мне когда-нибудь?..
«It’s getting cold in here. Do you mind if I close the window?»
Она закрывает окно.
Садится.
Затянувшееся ожидание.
Вдруг, вспомнив что-то, открывает сумку. Быстро перебрав бумаги, достает одну из своих картинок.
Открывает окно.
Тьма.
Протягивает туда картинку.
Освободившись, рука заныривает назад.
Растопыривает пальцы. Делает быстро «good-bye».
Захлопывает окно.
Сейчас поезд наконец тронется, и можно будет нажать кнопку «delete». Осталось переждать парочку последних мгновений, самых невыносимых, когда возможности прощальных жестов и мимики исчерпаны до конца.
(Фильм третий в следующем номере.)
Продолжение. Начало см. «Новый мир», № 1 с. г.