Если Вятич со мной рядом и меня не переправляют, значит, нашелся способ побороть шаманку? Вообще-то со мной можно было бы и поделиться секретом…
Но пока не делились, а я гордо молчала.
Его хватку и поцелуй я старательно не вспоминала и от самого сотника старалась держаться подальше. Прошло немало времени, пока пребывание в Пургазовом городе забылось…
Делать было катастрофически нечего, и я принялась намекать, а вернее, просто ныть, что и мы могли бы съездить посмотреть, что там с Козельском. Наконец Вятич согласился. Решили ехать по первому стойкому снегу, так легче. С нами собрались четверо козельских парней. Компания подобралась хорошая, подготовились основательно, все же предстояло проехать половину Руси.
И вот мы уже взлетели в седла (мне нравилось именно взлетать, словно демонстрируя свою удаль, после этого в нем сиделось легче), пообещали вернуться через месяц-полтора, и Пургазова весь скрылась из вида. Эрзя проводили нас до Оки, пожелали помощи попутника (духа – помощника в дороге) и развернулись обратно.
За Окой я заартачилась. Мне вовсе не улыбалось снова увидеть место, где я обнималась с трупами, да что нам делать в разрушенной Рязани? Мне пошли навстречу – делать действительно было нечего, Рязань прошли стороной, но на саму дорогу все же выехали, как ни мало по ней ездили теперь (вернее, не ездили вовсе), она была видна, не заблудишься.
Я уже дважды проезжала по этой дороге – один раз в Рязань с Анеей и второй, будучи раненной, обратно в Козельск. Рана давно превратилась просто в шрам, но ровнять его я пока не давала, успеется. Волосы заметно отросли, они снова лежали густой волной на плечах, но в косу еще не заплетались. Однажды я попробовала, получилось очень смешно – толстый обрубок был похож на что угодно, только не на косу. Пришлось пока оставить такую мысль и даже снова подрезать, чтобы не лезли в глаза. Ладно, убью Батыя и отращу косу…
Где-то в глубине шевельнулась мыслишка о том, что времени отпускать косу до пояса у меня уже не будет, ведь меня вернут обратно в Москву. И тут… следующую мысль я осторожно задавила, потому что она была явно крамольной. Я явно… не слишком хотела обратно в Москву. Оправдывалась тем, что здесь еще так много дел.
Сначала шли разоренные места, к виду которых наши глаза были привычны, потом стали все чаще попадаться деревни, где татары не побывали. Вот это было непривычным и даже казалось почти кощунственным.
Я не слишком помнила дорогу, за год пришлось повидать столько, что забывчивость неудивительна, тем более здесь не было дорожной разметки, указателей, обозначений населенных пунктов. Не было и карты, двигались мы по памяти. Парни, отправившиеся с нами, были козельскими, но я куда больше полагалась на Вятича. Вот за кем – как за каменной стеной… Если бы не Батый, так совсем хорошо.