Миссис О'Хара взяла в руки свою черную сумочку, лежавшую на стойке.
— Итак, детки, на что же вы спорили? — откровенно полюбопытствовала она.
— Ни на что! — заявила Брук. — Гейбл, противный кот, ну-ка, спускайся сюда сию же минуту!
— Да так, ничего особенного. — Гаррет нарочно тянул слова, чтобы позлить Брук. — Но, поскольку я выиграл, думаю, полагается назвать выигрыш.
— Нет, не полагается. — Брук посмотрела на него, прищурив глаза, затем потащила к горке табурет, чтобы достать кота.
— Нет, полагается. — Он смотрел на нее с недвусмысленной ухмылкой. — Я выбираю… завтрак…
— И не надейтесь.
— …в Боулдере. Завтра утром, с Молли и со мной. А затем вы сможете показать нам город.
Наконец Брук держала кота в руках. С испуганным выражением лица она повернулась на табурете. Ее блестящие каштановые волосы мягкими завитками легли на щеки, а карие глаза искрились чем-то похожим на смущение.
— А-а. Я… возможно… — Она вздохнула и сдалась. — Хорошо. Только было бы неплохо, если бы после этого вы перестали по каждому поводу заключать пари.
— Не выйдет. — Шагнув вперед, он положил руки ей на талию. Черт возьми, она сделана как раз под его руку…
— Гаррет!
В ее тоне он уловил предупреждение, как и в сузившихся глазах Гейбла; интересно, кто же этот рыжий котище — домашний сторож?
— Просто исполняю свой мужской долг, — беспечно сказал он и, сняв ее с табурета, поставил на пол. Ему совсем не хотелось отпускать ее, но, что делать, пришлось. — Значит, завтра в девять, идет?
Она стояла там, куда он ее опустил, словно щитом, прикрываясь котом. Ее сверкающие карие глаза встретились с его глазами, точно в попытке понять его истинные намерения, что было невозможно сделать, так как его план, похоже, готов был измениться.
Он приехал сюда в основном для того, чтобы выяснить, каким образом маленькая проходимка вытянула из полоумной старухи лакомый кусок в виде дома и земли. Теперь же он приходил к выводу, что у Брук Гамильтон нет ни капли авантюризма.
И все же проблема оставалась: как убедить ее продать землю, — но в то же время он был совсем не против немного разнообразить долгое, жаркое… скучное… лето.
Наконец она вздохнула, потом, отводя взгляд, пробормотала:
— Да… идет.
Точно так, как он и думал, что она скажет.
На следующее утро Молли и Гаррет появились на пороге дома Брук ровно в девять часов. Глядя на них, веселых и красивых, Брук почувствовала, как ее сопротивление тает, подобно колорадскому снегу под июньским солнцем.
— Готовы? — спросил он, склонив набок голову в свойственной ему манере. На нем были сине-зеленые шорты и желтая майка, а также белые кожаные кроссовки. Лицо его было свежевыбрито, волосы еще мокрые после утреннего душа. Словом, он выглядел совершенно изумительно.