— Жалость тут совершенно ни при чем. Я тебя уважаю, я тобой восхищаюсь, люблю наконец, но только не жалею.
Он засмеялся и стал покрывать ее лицо поцелуями.
— Верю, верю, родная. Но что-то тебя все-таки тревожит.
— К тебе это не имеет никакого отношения, Колин. Понимаешь, в силу некоторых обстоятельств я… испытываю некоторые сомнения относительно моей способности любить.
Он прижал ее к себе и стал гладить по голове, точно маленькую девочку.
— Скажи мне, в чем дело, родная. Я попытаюсь тебя понять.
И Клэр точно прорвало.
Она рассказала Колину о Робине, о том злополучном вечере, когда он домогался физической близости с ней, о Жаке, о ее страстном желании доказать самой себе и всему свету, что она способна любить и хотеть человека, который желает заняться с ней любовью. Теперь же она боится, что может разочаровать его. Этого она боится больше всего на свете.
— Понимаешь, я люблю тебя совсем не так, как… Это совсем другое. Совсем. Но мне этого мало. Я хочу любить тебя и телом тоже. Всем существом. Сейчас мне кажется, что я смогу, но вдруг я ошибаюсь? Колин, мне так страшно.
Он все гладил ее по голове. Его глаза казались серьезными, но в них было столько нежности. Словно они с Колином вдруг поменялись местами, и он стал сестрой милосердия, а она его пациенткой. Ему казалось, он ее понимает. Только бы бедняжка успокоилась. Все у них будет в порядке, и теперь многое, если не все, зависит от него.
— Родная, ты когда-нибудь консультировалась с психиатром? — ласково спросил он.
Клэр рассказала ему о седовласой женщине-враче, которая так помогла ей в трудную минуту.
— Она сказала, что все у меня будет в порядке, но лишь при условии, что я по-настоящему полюблю. Конечно, я такая глупая и мнительная, но, Колин, милый, мне хочется, чтобы у нас с тобой все было хорошо.
— Не думай ни о чем, родная. Поверь, я не позволю случиться никакой беде.
Клэр протянула руку и нежно коснулась пальцами его щеки. Он вздрогнул и почувствовал страстное желание. Ему казалось, что после смерти Ивлин желание умерло в нем навсегда, однако сейчас он наверняка хотел другую женщину. И знал, что должен сдерживать себя.
Он взял ее руки в свои и поцеловал ей запястья.
— Все будет в порядке, родная моя. И давай не будем торопить события, ладно? Если ты не хочешь, мы можем даже не объявлять о нашей помолвке. Обдумай все серьезно, любимая.
И тут настал черед Клэр обнаружить, что она страстно хочет Колина. Ей захотелось прижаться к нему всем телом, почувствовать, как бьется его сердце. Ближе, еще ближе… Это было новое и прекрасное ощущение. Ее охватил восторг.