— В какой кабак, Михалыч?! — взмолился Игорек. — Чего тебе здесь не сидится?
— Я сказал. В кабак пойдем! Костюмы у нас есть? Есть! Бабки есть? Есть! Пошли, говорю!
— Да кто нас в кабак пустит? Мы ж бомжи, Михалыч!
— Чего?! — Михалыч воинственно направился к Игорьку. — Кто тут бомж?
— Ну… ты… конечно, нет… а я… — Игорек вжал голову в плечи, ожидая удара.
— Ты! — Михалыч ткнул его пальцем в грудь. — Такой же москвич, как вся эта пидорасня, которая там, наверху, на тачках дорогих разъезжает! Даже лучше! Ты мой друг, понял, нет?
Михалыч, качаясь, вышел из-под моста, поднял вверх кулаки и стал орать на проезжавшие по набережной машины:
— Вы чё думаете, вы тут все купили, да? Залупу вам на воротник! Козлы! Козлы вы все, в натуре! Думаете, вы лучше нас, умнее или работали больше? Думаете, если вы тут все спиздили, вам кланяться будут? Крутые стали?
— Михалыч, осади! — подал голос Игорек. — Все ровно, Михалыч! Хорош буровить, слышь, чё говорю?
Но Михалыч не слышал. Потрясая кулаками, он ходил по какой-то странной, похожей на недописанную восьмерку траектории и поливал всех на чем свет стоит. Машины, прохожих, ментов, мэра, помянул каких-то воров и гадов, депутатов, черножопых и узкоглазых.
«Сейчас дойдет до президента, тут нас и повинтят», — подумал Игорек.
Он встал, оперся о стену, пытаясь справиться с резким головокружением, сделал робкий шаг вперед, потом другой. И не отрывая руку от стены, дошел до противоположного конца мостовой арки.
«А говорил, уедет. Дом купит, будет картошку растить или чего он там хотел, — ерничал про себя Игорек. — Первым, говорил, поездом. Ха-ха! Герой! Столько понтов нагнал, а все закончилось в ту же степь. Водка, бабы, теперь вот в кабак удумал. Ладно хоть в баню сходили. — Игорек обернулся, словно желая убедиться, что Михалыч его не слышит. Тот продолжал изрыгать проклятия. — Жаль, я у него половину взять не успел. Все равно ментам достанется. Или еще кому. Почему таким дуракам везет? Уедет он! Он думал, он герой! И не таких ломало. Никого отсюда не отпускает. Никого. Говно он, а не герой».
Игорек расстегнул ширинку и начал мочиться. Его сильно качало, и для верности он уперся в стену двумя руками.
«Главное костюм не обоссать, — думал Игорек, — а то завтра не продать. Не продать завтра. Хорошо хоть в баню сходил».
Игорек закончил, вышел из-под моста и сел на траву. Мимо проехала машина с открытым верхом, набитая хохочущей молодежью.
«Весело им, — Игорек сплюнул под ноги. — Чего весело? Зачем живут? Для чего живут? Непонятно. Раньше люди города строили и на войну ходили, умирали героями, а теперь? Детей ведь родят таких же, которые ничего не построят, а только все просрут. Блядство одно. Да и мы тоже…»