— Мама, я крепкая? — спросила Мэри.
Анни потрепала ее по щеке и, глядя в ее огромные синие глаза, ответила с улыбкой:
— Конечно, малышка! Ты крепка, как кукурузный початок!
— Ух ты, здорово!
— Я бы сказал иначе — ты крепка, как кулак твоего дедушки Трэвиса! — рассмеялся Коуди.
Мэри покатилась со смеху.
Подъехали к больнице. Коуди обратился к Анни:
— Вы с Мэри идите, а я поставлю машину.
Анни помогла дочке вылезти из машины и, взяв ее за руку, направилась ко входу. Мэри, поразившись автоматическим дверям, тут же поинтересовалась, как они работают. Анни кое-как ей объяснила, но посыпались новые вопросы, на которые приходилось отвечать, в то время как голова Анни была забита совсем другим. Наконец пришли в палату.
Мэри бросилась к деду. Они радостно обнялись, потом девочка огляделась вокруг и заметила:
— Ой, дедушка! Что-то это место невесело выглядит!
— Да, это тебе не Диснейленд, точно! Когда меня выпустят из этой тюрьмы, Анни? — спросил он сердито.
— Мне нужно еще кое-что уточнить у врача, но, думаю, что на днях, может быть, даже завтра.
Анни подошла к кровати и взбила подушку. Потом стала поправлять одеяло, но Трэвис оттолкнул ее руку.
— Перестань суетиться вокруг меня. Что я, маленький? Могу и сам все это сделать. Со мной все в полном порядке и пора возвращаться домой. Если я еще хоть ненадолго здесь останусь, все эти бездарные медсестры и доктора просто меня доконают, понятно?
Анни понимала, что за этим недовольством скрывается отчаянное желание Трэвиса доказать, что он не беспомощный старик, а сильный самостоятельный мужчина. Такой уж у ее отца характер! Анни похлопала его по руке и уселась в изголовье.
— Я знаю, что тебе неприятно находиться здесь, папа, — сказала она спокойно. — Может, нам удастся забрать тебя сегодня, а то ты ведь возьмешь и сбежишь ночью. С тебя станется.
— Кто это собирается сбежать? — спросил Коуди, входя в палату.
— Нам может понадобиться твоя машина, Коуди, — сказала Анни. — Папа не хочет здесь оставаться, ему надоели тишина и покой, он ищет острых ощущений. Давай выкрадем его отсюда.
Анни незаметно подмигнула Коуди, тот едва сдерживал смех.
— Э, нет! Черта с два! — вмешался Трэвис. — Еще не хватало, чтобы я удирал отсюда тайком, как воришка. Пусть меня официально выпишут, но сейчас же. А если кто против этого, пусть поцелует меня в…
— Здравствуйте! — раздался в дверях бодрый голос медсестры, приход которой вовремя прервал эмоциональную речь Трэвиса. Это была полная пожилая женщина с копной кудрявых волос. Она подошла к кровати и посмотрела на пациента строгим взглядом.