— Это мне очень поможет, — перебила Хелли.
— Обязательно. — Гэрет просиял. — Такая умная девушка, как вы, должна уметь подходить к делам подобного рода с аналитической точки зрения…
— Особенно, — продолжила Хелли, — если принять во внимание, что я не страдаю от неразделенной любви к Саймону. Вы все вчера неправильно истолковали происшедшее. Мне все равно, на что это было похоже, но то, как все это восприняли, абсолютно неверно.
Гэрет на минуту задумался. Потом похлопал ее по плечу.
— Хорошо, — сказал он. — Но вы все-таки попытайтесь все это описать. Хотите, я забегу завтра и посмотрю, что у вас получается?
— Мне надо работать, — решительно солгала Хелли. — Я снимаю копию с журнала Патрика Шермана. Мне кажется, его можно будет издать.
Аннабел была дома. Когда Хелли, проводив Гэрета, пришла в гостиную, Аннабел и мисс Паргайтер сидели там.
Мисс Паргайтер спросила:
— Сюжет становится все более захватывающим?
— Не особенно, — призналась Хелли. — Но он собирается вставить новую главу. Он мечтает о том, что я опишу ему чувства, которые я испытываю к Саймону. — Она усмехнулась. — В этом уверены все, за исключением самого Саймона и присутствующих.
Аннабел быстро спросила:
— Но ты любила его? Раньше?
— Нет, — ответила Хелли. — Он был кем-то, кого я придумала для себя. В свое время я много мечтала.
Мисс Паргайтер сказала что-то насчет чая и незаметно выскользнула за дверь.
Она никогда по-настоящему не любила Саймона. Это было чувство из разряда тех, о которых сказал Гэрет: «Я тоже прошел через это. Так со всеми случается. Поверьте мне, это не может продлиться долго».
Но та любовь, которая владела ею сейчас, продлится вечно. Возможно, со временем притупится боль, но чувство не покинет ее никогда. Ей никогда не будет нужен другой мужчина.
Аннабел сказала:
— Саймон понятия не имел, что я собираюсь просить Роджера вложить деньги в его бизнес. Когда я вчера рассказала ему, он ответил, что я ненормальная.
— То же самое говорила тебе и я.
Хелли была более чем уверена, что оставаться под одной крышей с Роджером Шерманом она не сможет. Ее гордость не пострадает, если она скажет, что «Старый дом священника» оказался слишком большим и неудобным для нее — и в это поверит кто угодно, — и она продаст его.
До конца недели Хелли редко виделась с Роджером. Пару раз утром, когда они мимоходом встречались в холле. Здороваясь с ним, она чувствовала, что ее улыбка вселяет в него некоторую уверенность. Он не хотел, чтобы она чувствовала себя несчастной. Он все еще чувствовал себя ответственным за нее.
В пятницу она получила письмо от других его подопечных, от Руни. Принесла его в кабинет и положила Роджеру на стол. Это заставило его вечером прийти в гостиную и заговорить о детях.