Виктор переоделся и поспешил к окну графини. Он теперь точно знал, где находится это окно. К его удивлению, там уже скопилась толпа.
Дворяне в роскошных шляпах или просто в шлемах с приделанным на скорую руку плюмажем стояли в окружении слуг. Почти все пространство между донжоном и внутренней стеной было забито. Свободное место около самого окна, похоже, использовалось выступающим, дождавшимся своей очереди.
Был слышен ровный гул голосов: хозяева давали инструкции собственным музыкантам, а младшие дворяне, прибывшие без певцов, делились впечатлениями друг с другом. Выступления еще не начались, но Виктор сразу понял, что и здесь лидерство принадлежит ан-Котеа. У того был певец и три аккомпаниатора.
Антипов попытался протиснуться поближе к «сцене», но его перехватил Ипика. Юноша был одет в синюю куртку, шляпу, которая была ему явно велика, а сиреневый плюмаж упорно сползал на лоб, закрывая обзор.
— Ролт, — зашептал он. — Как хорошо, что вы пришли! А то я подумал, что придется полночи провести в одиночестве.
— Когда начнется? — спросил Виктор, внимательно оглядывая толпу.
— Вот-вот. Уже поделена очередь. Представляете, Женар будет выступать три раза! Не подряд, конечно, но все-таки!
— Поделена? — с тревогой поинтересовался Антипов.
— Да. А что, вы тоже хотите выступить?
— Собирался.
— Ну, тогда вам придется в самом конце. Если, конечно, графиня не попросит прекратить. Все-таки ей спать когда-то надо!
Виктору оставалось только негодовать. Знатные гости опять собирались получить все самое лучшее, а молодых и менее знатных дворян задвинуть. Почему у Женара целых три выступления? Антипову никогда не нравилась несправедливость, касающаяся его лично.
— Послушайте, Ипика… — Фразу Виктора прервали первые звуки музыки.
Началось! Гомон сразу же стих, все обратились в слух. Играли люди Женара. Мелодия была спокойной, и наш герой не подозревал подвоха до тех пор, пока не вступил певец. И вот тут Виктор после секундной растерянности был готов заскрежетать зубами.
Высокий и звонкий голос с выраженным металлическим оттенком разнесся над замком. Неспециалисты приняли бы его за женское сопрано, но Антипов сразу понял, что это не так. Подобные голоса отличаются от женских не только по звучанию, но и по длине фрагментов, исполняемых на одном дыхании. Контра-тенор. Голос кастрата.
Виктор был хорошо знаком с подобными феноменами. В современном ему мире жило несколько певцов-сопранистов. Они не были кастратами, уступали им по качеству исполнения, но отчего-то природа частично сохранила их детские голоса. Антипов помнил два имени: Филипп Ярусски, которому не помешала бы грудная клетка большего объема, и Раду Мариан, казус из казусов, почти совершенство.