Но, ради Бога, она была его чертовым напарником.
Правда, не надолго.
Он наклонился и прижался ртом к ее шее. У нее перехватило дыхание, когда он скользнул рукой между их телами и положил ладонь ей на живот, ниже, чем могли себе позволить напарники, знакомые или друзья. Ее тело напряглось, она собиралась защищаться, собиралась оттолкнуть его или двинуть коленом по самому чувствительному месту.
По большей части реакции тела были электрическими, хотя, кажется, столь простой факт понимали далеко немногие. Гидеон очень хорошо осознавал власть электричества. Он жил с этим всю жизнь. Даже сейчас, с приближением летнего солнцестояния, когда его способности находились в слегка неисправном состоянии, у него оставалось достаточно контроля, чтобы сделать то, что нужно.
Его рука уютно устроилась внизу теплого живота Хоуп, как будто он имел право трогать ее таким способом. Он проник внутрь Хоуп, используя электрический разряд. Сквозь толстую ткань ее консервативных брюк, сквозь то, что вероятно было обычным нижним бельем — или она удивит его гладким красным шелком и ленточками? — сквозь кожу, он прикоснулся к ней и заставил ее внутренности ожить и забиться. Он вызвал у нее оргазм прикосновением руки и использованием энергии.
Хоуп ахнула, забилась в судорогах и задрожала. Рука, которая собиралась оттолкнуть его, вместо этого ухватилась за его куртку и крепко сжала ткань в маленьком, сильном кулачке. Она невольно издала шумный глубокий вздох и на мгновение прекратила дышать. Только на мгновение. Ее бедра немного раздвинулись, сердце неровно заколотилось. Когда у Хоуп подогнулись колени, Гидеону пришлось поддержать ее, чтобы не дать упасть на пол. Отклик Хоуп на бегущее сквозь тело электричество не был ординарным или обычным. Она застонала, покачнулась. А затем замерла.
Он был твердым, что не удивительно, и они стояли так близко, что она несомненно знала об этом. Если она двинет ему коленом сейчас, то сможет причинить серьезный вред. Он медленно опустил руки и отстранился.
— Что ты сделал..? — Хоуп не закончила свой вопрос. Гидеон вытащил из заднего кармана бумажник и достал десятидолларовую банкноту.
— За амулет, — сказал он, бросая деньги на прилавок и игнорируя только что произошедшее. — Хочешь, чтобы я заехал за тобой утром? Завтрак снова в «Хилтоне»? Мы позаботимся о том, чтобы попросить кого-нибудь осмотреть твою машину там.
Он ждал, что она пошлет его к черту. Она могла доставить ему беспокойство, обвинив в сексуальных домогательствах, но кто ей поверит? Мы оба были полностью одеты. Это случилось так быстро. Он положил на меня руку, и я кончила, как женщина, у которой не было мужчины лет десять.