Больше всего мучила невозможность унести в светлое будущее краски и кисти. Как весело было их покупать. Какое счастье открывать тюбики. Какое удовольствие от запаха…
Проверив в сотый раз, на месте ли паспорт и деньги, поискала вход в неприглядное здание кассы. На котором висел обычный амбарный замок. Не предвещающий ничего утешительного.
Нет, все-таки это был поздний вечер. Скорее – уже ночь. Присев на скамейку, я спрятала руки между коленями в надежде их отогреть. Странно, руки мерзнут, а туловищу не холодно.
Мне было до такой степени все равно, что всеравнее некуда. От осознания собственной ровности я счастливо рассмеялась.
Услышав звуки, вылетающие изо рта, срочно захлопнула его. Чего веселюсь, спрашивается? Николай наверняка, того, помер. Конечно, его не кокнули. Такого не убьешь. Скорее всего, автомобильная авария приключилась. Хороший был мужик, скорбно постановила я. Правильный такой, настоящий. И любовник хоть куда. Последняя эпитафия показалась мне на редкость неоднозначной. Тогда я покопалась в воспоминаниях и прибавила к вышеперечисленному целеустремленность и умение зарабатывать деньги. Теперь получалось, что Николай – обыкновенный деляга. Деляга, любовник, хороший мужик. Какого лешего я к нему так привязалась? Кроме того, достала меня эта его несносная привычка бросать одежду на стулья. Вот ведь зараза какая, нагородит горы из шмоток, будто шкафа нет. Теперь нечего беспокоиться о его привычках, помер ведь.
Скорбь требовала хоть какой-то реакции. Поплакать, что ли?
Поплакать не получалось. Приблудившийся кудлатый песик смачно описал ножку скамейки.
– На затертый туалетный ершик похож, – решила я, провожая взглядом деловитое существо.
Фонарный желтый свет навязчиво резал глаза. До боли. Отчего они постоянно были мокрыми. Я уставилась в припорошенную свежим снегом твердую землю. И вяло прикинула, что неплохо бы добраться до покинутой квартиры. Хотя какая разница, температура там не больше, чем на улице.
Раз мои возможности ограничены непреодолимой силой зимы и халатности Газпрома, оставалось только плюнуть на все, полагаясь на судьбу. Раньше фаталистически настроенные люди играли в русскую рулетку. И самоубийством эта шалость не считалось. Пускай будет как будет.
Привалившись к сумке с вещами, я настроилась на здоровый и крепкий сон. Тем более что он мне уже виделся.