Аспирантка закуталась в пушистый халат.
Надо всего-навсего толком отдохнуть и набраться сил.
Глория, даже не намазавшись, как обычно, кремами растительного происхождения, самолично изготовленными по старинным рецептам любимой бабушки, торопливо скинула халат и голышом залезла под еще холодное одеяло.
Все равно завтра левая роза выдаст неутешительный прогноз.
Глория, дотянувшись до трельяжа, поправила обе вазы.
Набухшие от внутреннего напряжения бутоны готовились к утреннему оглашению приговора.
Глория Дюбуа, крепко подсевшая на гадание по розам, плотно закуталась в одеяло и добросовестно постаралась уснуть.
На удивление, это получилось довольно скоро.
Почему-то чаще всего в последний месяц аспирантке снилась прародительница, чудом уцелевшая в ту жуткую Варфоломеевскую ночь.
На этот раз юная гугенотка явилась с усатым воякой, спасшим ее от верной смерти.
Неразлучная пара долго, со всеми предосторожностями, добиралась до тайника.
Наконец, слившись на прощание в долгом и страстном поцелуе, странная пара вынуждена была расстаться.
Вояка отправился восвояси.
А Глория Дюбуа спряталась в самом надежном из мест: в королевском розарии, там, где, завернутые в увлажненную дерюгу, тихо и покойно дожидались своего часа отборные черенки.
Когда Глория Дюбуа, молитвенно сложив ладони, навсегда простилась с матерью, отцом и шестью младшими сестрами-погодками, аспирантке захотелось спросить у прародительницы что-то про любовь, но тут в тайник, увитый плющом, ворвался агрессивный тип в плаще цвета свежей крови, а за ним вломился громила с ломом наперевес.
Разглядев на ломе прилипшую прядь белокурых женских волос, обе Глории Дюбуа синхронно завопили.
Но аспирантка, мгновенно выпавшая из кошмарного сна и наяву взмокшая от ледяного пота, была уверена, что кричала гораздо сильней и отчаяннее, чем юная гугенотка.
Согревшись чаем с бергамотом, Глория никак не могла снова уснуть.
Проанализировав жуткий сон, она пришла к выводу, что тип в плаще цвета свежей крови и громила с беспощадным ломом вторглись в ее подсознание благодаря вечернему телевизионному просмотру.
Но во сне эта динамичная сцена из Варфоломеевской ночи выглядела гораздо страшней, чем на экране.
Глория вспомнила, что в детстве, просыпаясь от ночных кошмаров, брала в постель любимую куклу и, пошептавшись с голубоглазой скромницей, быстро засыпала.
Через две минуты вынутая из коробки барышня в кружевном платьице заняла почетное место рядом с подушкой.
Для полной гарантии от бессонницы Глория Дюбуа осторожно и нежно поцеловала правый бутон Безымянной красавицы.