— Не жалуюсь, молодой человек, — прошамкал он. — Не жалуюсь.
— Могу я вас угостить?
— Спасибо! — Он указал трясущимся пальцем на кружку. — Налейте капельку.
Я знал, что «капелька» означает пинту, и махнул хозяину, который ловко проделал обычную операцию с кувшином. Старый пастух поднес наполненную кружку к губам и посмотрел на меня.
— Ваше здоровье! — буркнул он.
— И вам того же желаю, — ответил я и уже хотел вернуться на свое место, но тут Мик вылез из-под лавки и сел. Несомненно, его разбудили мои крики. Он сонно потянулся, раза два встряхнул головой и посмотрел по сторонам. Когда он повернул морду ко мне, меня словно ударило током.
Его глаза производили жуткое впечатление. Собственно, я даже не мог их толком разглядеть за слипшимися от гноя ресницами. Он болезненно помаргивал, а на белой шерсти по сторонам носа пролегли темные безобразные полоски мутных слез.
Я протянул к нему руку, и пес вильнул хвостом, а потом закрыл глаза. Очевидно, так ему было легче.
Я положил ладонь на плечо Альберта.
— Мистер Клоуз, давно у него это с глазами?
— А?
Я прибавил громкости:
— Глаза у Мика. Они в плохом состоянии.
— А-а! — Старик закивал. — Он их застудил. Все застуживает. Еще с той поры, как щенком был.
— Это не простуда. У него неладно с веками.
— А?
Я набрал побольше воздуху и завопил во всю мочь:
— У него заворот век. Это довольно серьезно.
Старик снова кивнул.
— Да уж, он все лежит головой к двери, а там дует.
— Нет, мистер Клоуз, — взревел я. — Сквозняк тут ни при чем. Это заворот век, и требуется операция.
— Ваша правда, молодой человек. — Он отхлебнул пива. — Остудил их маленько. Все застуживает, еще как щенком был…
Я безнадежно побрел на свое место. Тед Добсон с интересом спросил:
— О чем это вы с ним толковали?
— Скверное дело, Тед. При завороте век ресницы трут глазное яблоко. Это причиняет сильную боль, а иногда приводит к изъязвлению и даже к слепоте. Но и в самых легких случаях собака очень мучается.
— Вот, значит, что… — задумчиво сказал Тед. — Я давно замечал, что у Мика с глазами неладно. А последнее время они куда хуже стали.
— Бывает и так, но чаще это врожденный порок. Я бы сказал, что у Мика это в определенной степени всегда было, но вот теперь по какой-то причине они пришли в такое жуткое состояние. — Я вновь посмотрел на старого пса, который терпеливо сидел под столом, крепко зажмурившись.
— Значит, он очень мучается?
Я пожал плечами.
— Вы же сами знаете, каково это, если в глаз попадет песчинка или даже одна ресница завернется внутрь. Конечно, резь он испытывает невыносимую.