— Вставайте!
— Не могу.
— Обопритесь на меня!
Она опустилась на колени и подсунула руку мне под голову. Опершись о ее плечо, я поднялся. Мы медленно зашагали куда-то в черную степь. Я ни о чем не спрашивал. На меня нашло какое-то отупение. Впереди показалась неясная тень. Рядом с нею на снегу багровели полупотухшие угли. Это была маленькая палатка. Соня, пригнувшись, пролезла в квадратное отверстие и за руку потянула меня.
— Ложитесь! — шепнула она, бросив на расстеленную шкуру ватное одеяло. — Сейчас разожгу костер, и вы согреетесь.
Она выбралась наружу. Затрещали сухие ветки. Через несколько минут красные отблески заиграли на стенах палатки. В двери показалось розовое лицо Сони. Оно было суровым.
— Что вам нужно для того, чтобы вы могли уйти?
— Шапка, валенки и немножко пищи.
— Вы голодны? — испуганно, совсем по-детски спросила она. — Как же я не догадалась! Сейчас...
Присев рядом на шкуру, она достала из мешка буханку хлеба, ломоть сала и протянула мне.
— Ешьте!.. А шапку и валенки возьмете мои. Я скажу, что потеряла, мне дадут еще.
В палатку заползало тепло от костра. Притихнув, Соня сидела в углу, подтянув колени к подбородку и обняв их руками. Освещенные костром, волосы ее казались огненными. Милое, задумчивое лицо было тревожно. Горячая волна подступила к моему сердцу. Соня в этот момент показалась родной и близкой.
— Что вы здесь делаете? — спросил я.
— Не скажу! Не расспрашивайте! — отрезала она. — Отдыхайте, грейтесь и уходите!
— Вы спасаете мне жизнь. Зачем? Ведь мы, кажется, враги?
— Вам не понять! — с вызовом сказала Соня. — Впрочем... Я отвечаю услугой за услугу. Вы отпустили моего отца.
— Он оказался невиновным.
— И вы не виноваты! — горячо произнесла Соня и придвинулась ко мне. Глаза ее блестели. — Вы хороший человек, я думаю... Но вы обмануты лживой пропагандой немецких шпионов, приехавших в запломбированном вагоне. Вы замахнулись на Россию. Вы... — Почему вы смеетесь?
— Я не смеюсь, — ответил я грустно. — Как жаль, что вы не с нами, Соня!
За стенкой послышались шаги. Девушка высунулась наружу.
— Вы здесь, мадемуазель? — послышался мужской голос.
— Да, прапорщик!
— Как только рассветет, отправляйтесь обратно. Передайте глубокую благодарность тому, кто вас послал, за ценное сообщение!
— Хорошо.
— Не забудьте, уговор остается в силе. Двадцать шестого декабря!
— Ладно, прощайте! — беспокойно ответила девушка. Я понял, что она боится, как бы прапорщик не наговорил лишнего.
— Вы гоните меня, Соня? — вкрадчиво сказал он. — Как это жестоко!
Соня совсем вышла наружу и стояла, загораживая спиной вход.