Юрий Яковлевич Яковлев
РЕЛИКВИЯ
ПЕРВЫЕ ОТКРЫТИЯ
На исходе прозрачного апрельского дня к бабе Настасье пожаловали незваные гости. Подталкивая друг друга и спотыкаясь о высокий порожек, в дом вошли ребята.
- Здрасте!
Гости смотрели на хозяйку, а хозяйка смотрела на влажные штемпеля, которые гости наставили на чистых половицах, и недовольно прикидывала, что после ухода честной компании придется браться за тряпку. Баба Настасья поджала губы и спросила:
- Чего надо-то?
Стоявший впереди других скуластый парнишка в высоких сапогах - он больше всех наследил, паршивец! - тут же отозвался:
- Реликвии есть?
Баба Настасья непонимающе уставилась на него и спросила:
- Старые газеты, что ли?
- Старые газеты - это макулатура, - тут же пояснил соседский мальчик Леня. - А нам нужны реликвии войны.
- Может быть, у вас есть штык или немецкая каска? - спросила стоявшая в дверях конопатенькая девочка в платке, соскользнувшем на плечи.
- Нет у меня немецкой каски. И штыка нет, - призналась баба Настасья.
- Она не воевала, - пояснил соседский мальчик Леня, который на правах соседа выступал как бы в роли посредника. - У нее муж воевал.
- Может быть, красноармейская книжка, пробитая пулей, хранится? спросил скуластый мальчик; судя по всему, он был в этой компании старшим.
- Или пилотка со звездочкой? - сказала конопатенькая.
Баба Настасья покачала головой.
- Плохо, - сказал старший.
- Плохо, - подтвердил соседский Леня.
Ребята переглянулись, засопели, затоптались на месте, не зная, уходить или еще что-нибудь спросить. И тут девочка сказала:
- Фото тоже годится.
- Годится! - обрадованно подхватил Леня: ему, видимо, очень хотелось, чтобы у его соседки бабы Настасьи нашлась хоть какаянибудь реликвия, пусть фото. И он, не дожидаясь ответа, посоветовал: - Баба Настасья, поищите за образами.
- Нет у меня образов.
Что за неудачная бабка! И образов у нее нет.
- Когда нет образов - прячут за зеркалом! - не отступал Леня. - Зеркало у вас есть?
- Зеркало есть. - Баба Настасья исподлобья посмотрела на ребятишек. Ходите тут без дела, полы пачкаете!..
- Мы не без дела, - обиженно пробурчал старший, косясь на свои высокие грязные сапоги, - мы собираем музей войны.
- Великой Отечественной войны, - уточнил соседский Леня.
Такой поворот дела озадачил бабу Настасью. Она поднялась со скамейки и оказалась очень крупной, широкой в кости, только спина ее не до конца разгибалась, застыла в каком-то вечном поклоне.
- Есть у меня письмо с фронта. От мужа моего, Петра Васильевича, сказала она неуверенно, наугад. Само как-то сказалось. - Годится?
