— Послушай, Энди, — взорвался в отчаянии Филипп, — ты же сам хотел, чтобы я приехал навестить тебя! У тебя что-то на уме — слепому видно! Расскажи, ради всех святых! Если ты зачем-то стащил в моей студии томик стихов, и понятия не имеешь, кто стрелял в тебя, то что же тебе в таком случае известно?
На лбу Энди, под редкой прядью светлых волос выступили капельки пота. Стараясь не встречаться взглядом с Филиппом, он выдавил из себя:
— Я просто хотел тебя предупредить, вот и все.
— Предупредить меня? О чем же?
— Ты слишком далеко заходишь, приятель. Посмотри, что случилось с Рексом. Это не было самоубийством… Его убили.
— Это твоя догадка или точная информация?
— Это не догадка.
— И ты знаешь, кто это сделал?
— Нет. А если бы и знал, то не сказал бы.
— Почему?
— Просто не смог бы — вот почему.
— Не понимаю, — возмущенно буркнул Филипп, — почему ты счел нужным предупредить меня.
— Послушай, приятель, ты что, хочешь, чтоб с тобою вышло так же, как с Рексом и со мной? А так и случится, если не перестанешь высовываться.
— А что ты предлагаешь? — В тоне Филиппа звучал ледяной холод. — Чтобы я спокойно отправился домой и забыл про все это дело? Чтобы я отказался от попытки выяснить, кто убил моего родного брата?
— Именно это и нужно сделать, приятель. Если, конечно, тебе жить не надоело.
Филипп тяжело вздохнул.
— Кто-то запугал тебя до смерти, Энди.
Больной сделал вид, что возмущен такой мыслью.
— Спроси моих приятелей — Энди Вильсона нелегко запугать. Но тут совсем другое дело, мы влипли в большую игру.
Против нас — безжалостные люди… — Его голос перешел в хриплый шепот; со своей угловой кровати он опасливо покосился на ближайших соседей — к счастью, их отделяли несколько пустых кроватей.
— Почему ты называешь этих людей безжалостными? Кто они такие?
Энди покачал головой, и Филиппу пришлось наклониться к нему, чтобы услышать ответ.
— Я их не знаю, а если бы знал, все равно не сказал бы. А тебе надо прекращать всю эту возню и…
— Послушай, и заруби себе на носу, Энди: я собираюсь довести до конца это дело, до самого конца! И я не остановлюсь, пока не выясню, в чем оказался замешан Рекс и кто его убил.
— Ты доживешь до того дня, приятель, когда пожалеешь о своих словах, — заверил его Энди и добавил: — Или, может быть, и не доживешь, все может случиться.
Злой от крушения своих надежд и полной путаницы в деле, Филипп ехал по пустеющим улицам и никак не мог решить, стоит ли звонить Гайду, получив от беседы с Энди такой скудный результат. Биг-Бен бил восемь часов, когда он, поставив в гараж «лянчу», направился к парадному входу. Машинально взглянув на окна своей квартиры, он почувствовал, как бешено забилось сердце.