— Я пришла сюда из другой жизни. Но эта жизнь, по крайней мере, более удобная.
Он покачал головой:
— Может быть, но вы здесь не живете.
— Я знаю, — согласилась Лора.
— Меня зовут Чарли. Я недавно в городе. А вы миссис…
Лора улыбнулась.
— Я Лора. — Она сделала паузу. — Мы можем заниматься этим каждую неделю. Никто не узнает.
Чарли хмыкнул.
— Вы удивитесь, сколько здесь таких дам, как вы. У меня таких навалом, — он бросил хитрый взгляд, — я просто хочу сделать их счастливыми.
Лора кивнула.
— Каждый думает, что все это может быть где-то в другой жизни. Но я знаю, что это происходит всюду. Внутри мы все одинаковы. — Вдруг Лора представила Августину со своим священником и просителями. — Или почти все, — добавила она.
Чарли нахмурился.
— Только не моя мама. Она была святая. Господи, упокой ее душу.
— Ладно, — сказал он, поставив чашку, — я пойду. Увидимся на следующей неделе. Мне нужно работать. — Он криво улыбнулся, показав выбитые зубы.
Когда он ушел, Лора поднялась в спальню. Она переоделась, и, улыбаясь, легла. «Я знала, что так будет», — хихикнула она и погрузилась в глубокий сон.
Чарли приносил уголь каждую неделю. Он скоро понял, что Лора получает удовольствие, когда он бьет ее. Она была ненасытна. Он даже боялся бить ее, так как она предупредила, что муж может заметить синяки. Но несколько раз они забывали обо всем.
— Черт возьми, что это у тебя на спине? — спросил однажды Джеймс, когда Лора расстилала постель. — На твоем плече ужасная царапина.
— Ах, это… Я собирала в саду ягоды и полезла под колючую проволоку. Она и зацепила меня.
— Бедняжка, — Джеймс притянул ее к себе, взял на руки и понес в постель. Они занимались любовью, и, чувствуя, как она отдается ему, простонал: «Я люблю тебя Лора, люблю».
Через несколько месяцев Джеймс заметил, что Лора необычайно счастлива, почти в эйфории. Ему было очень приятно видеть ее танцующей и напевающей про себя какую-то мелодию, но что-то тут было не так. Может это возвращение той самой Лоры? Нет, просто теперь у нее действительно счастливая жизнь. Джеймс был бесконечно счастлив.
В феврале, перед тем, как Бонни исполнилось девять лет, Джеймс копал мерзлую землю. Вдруг его лопата наткнулась на что-то твердое. Он сунул руку, чтобы вытащить, как он думал, камень. Острая боль пронзила руку, и он понял, что это была разбитая бутылка. Он замотал кровоточащую руку платком, который всегда держал в кармане, и направился к дому, чтобы там ему наложили повязку. Его хозяин, видя, что кровотечение не прекращается, настоял на том, чтобы Джеймс немедленно пошел к врачу.