.
Нельзя, конечно, отождествлять практику двойных княжеских имен в Древней Руси с упомянутыми архаическими обычаями. Вместе с тем нет оснований полностью отрицать пусть и отдаленную, но все же генетическую связь между ними, особенно если учесть широкую распространенность у древних народов запрета на имена правителей, каковыми и являлись князья со времен, предшествующих Киевской Руси.
Большую озабоченность вызывала у служителей церкви закоренелая привычка древнерусских людей произносить клятвы. «Рота» (клятва) — принадлежность языческого общественного быта. Она осуждалась «христолюбцами» как тяжкий грех. И вот в этот грех постоянно впадали русские князья. Княжеские клятвы — заурядное явление в политической жизни Руси XI–XII веков. Непременным их условием было целование креста. Летописи сохранили яркие сцены княжеских крестных целований. В 1097 году князья Изяслав, Владимир, Давыд Игоревич, Василько, Давыд Святославич и Олег, утомленные взаимной враждой, «собрались в Любече для установления мира и говорили друг другу: «Зачем губим Русскую землю, сами на себя ссоры навлекая? А половцы землю нашу расхищают и радуются, что нас раздирают междуусобные войны. Да с этих пор объединимся чистосердечно и будем охранять Русскую землю, и пусть каждый правит в отчине своей…» И на том целовали крест:
«Если теперь кто на кого покусится, против того будем мы и крест честной». И сказали все: «Да будет против того крест честной и вся земля Русская». И, попрощавшись, пошли восвояси»>{32}. Но едва князья разошлись по домам, как среди них снова вспыхнула «котора» (вражда). Завязалась кровавая драма, закончившаяся ослеплением Василька, кстати, ни в чем не повинного.
Несколько раньше Изяслав, Святослав и Всеволод Ярославичи, воевавшие с князем полоцким Всеславом, целовали крест на том, что не причинят ему зла, и предложили встретиться для переговоров. «Он же, положившись на их крестоцелование, переехал к ним в ладье через Днепр. Когда же Изяслав, идя впереди, ввел его к себе в шатер, тут схватили Всеслава… нарушив крестоцелование. Изяслав же, приведя Всеслава в Киев, посадил его в темницу вместе с двумя его сыновьями». Но вскоре народ изгнал Изяслава из Киева и на княжеский стол посадил Всеслава, освободив его из «поруба» — земляной тюрьмы.
Привлекает внимание определенная фетишизация креста в летописном повествовании: выйдя из темницы, Всеслав вздохнул и сказал, обратившись к кресту: «О крест честной! Так как верил я в тебя, ты и избавил меня от этой ямы».
Князь уверовал в крест безотносительно к тому, что он символизирует. Известно, что Всеслав слыл на Руси как чародей и оборотень, родившийся «от волхованья», то есть при помощи колдовства. По совету волхвов мать князя наложила сыну на голову волшебную повязку, которую тот носил всю жизнь и потому, согласно летописи, был «немилостив на кровопролитие». Волшебные повязки («наузы») стали предметом гневных нападок церковников, а те, кто пользовался ими, всячески осуждались как угодники бесам. Образ Всеслава — образ древнерусского князя, во многом еще верного языческим традициям. Естественно, что крест он воспринимал по-язычески.