– Хорошее место, – оценил я.
– Чем же оно хорошее? – спросила Светлана.
Мы с ней направлялись в деревню, к месту будущих съемок. Илья Демин сидел в той деревне уже три дня, готовя место событий.
– Здесь мы перевернем машину, – сказал я, указывая на ярок. – И сожжем ее. Представь: герой еще не приехал в деревню, а уже видит первые признаки того, что там, в деревне, что-то происходит.
– Психологическая подготовка?
– Что-то вроде того.
Светлана вышла из машины следом за мной. Пахло цветами. Теплый ветер гнал по небу облака.
– Что еще тебе сказал Мартынов? – спросила Светлана, продолжая прерванный разговор.
– Они ищут человека, который прислал мой некролог.
– Для чего?
– Хотят проверить, не связано ли это с последующим налетом на банк.
– А так может быть?
Я в ответ лишь неопределенно пожал плечами. Прокурорским виднее. У них все нити в руках.
– И вот, копая это дело, они нарыли что-то очень неприятное.
Светлана не спросила – что? Но в глазах был вопрос.
– Они считают, что это кто-то из наших.
– То есть? – округлились ее глаза.
– Кто-то из тех, кто работает в нашей съемочной группе.
– Не может быть! – вырвалось у Светланы.
Едва ли не то же самое и я сказал Мартынову в первый момент, когда услышал.
– Мартынов говорит об этом очень уверенно. Они допросили женщину, сотрудницу газеты, которая принимала текст некролога. Она, оказывается, перебросилась с подателем объявления о моей смерти несколькими фразами. А теперь вот тот разговор ей пришлось вспоминать. Прокурорские сопоставили все факты, и у них почти стопроцентная уверенность, что кто-то из наших.
– А он что, сказал, что именно ты умер, да? Тот человек, я имею в виду.
– Нет, женщине и в голову не могло прийти, что речь идет обо мне. Это уже позже все всплыло.
– Но – кто?
– Я не знаю, – честно признался я.
– Я, Илья, – стала загибать пальцы Светлана. – Наши операторы, водитель, двое гримеров, технари…
– Технари погибли, – напомнил я. – Их убили налетчики.
– Но погибли уже после того некролога.
– Они ведь недавно к нам пришли.
– И тем не менее тоже работали в нашей команде.
Чем неприятны проказливые шалости – тем, что подозреваются все. Даже мертвые.
Светлана закончила подсчет. Десяток людей, вряд ли больше.
– И что ты собираешься предпринять? – настороженно спросила она.
– Ничего, – сказал я. – Искать шутника будут прокурорские. Мартынов взял у меня фото.
– Какое фото?
– Наше, общее. Где мы все, вся группа. В прошлом году фотографировались, на дне рождения у Ильи. Помнишь?
– Помню. И что дальше?
– Фото покажут той женщине из газеты. Мартынов говорит, что почти наверняка человек, приносивший в редакцию мой некролог, окажется на фото.