– Я вас не понимаю, – зло сказала Маша. – Вы от Марецкого пришли? Или сами от себя?
– От Марецкого, – успокоил собеседницу Китайгородцев.
– В таком случае у него и спрашивайте.
В коридоре раздался звонок. Он был ожидаем, но Маша все равно вздрогнула, Китайгородцев это заметил.
– Сиди тихо, – посоветовал он девушке. – Помни, о чем мы с тобой договорились.
А Костюков встал из-за компьютера и переместился к двери.
Открывать пошел Китайгородцев. Посмотрел в дверной «глазок». На лестничной площадке переминался с ноги на ногу какой-то парень, лицо которого показалось Китайгородцеву знакомым.
Китайгородцев распахнул дверь. На пороге стоял Дима, ресторанный певец, которому композитор Марецкий за штуку баксов продал песню. Увидев Китайгородцева, Дима пробормотал растерянное «здрасьте» и даже, казалось, засомневался в целесообразности своего прихода. Китайгородцев не стал развеивать его сомнения. Дима был сейчас не нужен, потому что с Мостовой еще не закончили. Китайгородцев переступил через порог и плотно прикрыл за собой дверь. Увидев Диму, он испытал странное облегчение. Потому что с этим парнем не должно было возникнуть никаких проблем. Но Китайгородцев не думал, что Маша и Дима знакомы друг с другом и у них могут быть какие-то общие дела.
* * *
Телохранитель Китайгородцев:
Первый контакт… Где я его увидел впервые?.. В ресторане… Марецкий приехал туда пообедать… Дима возился с аппаратурой… И к Марецкому он подошел, когда уже приехали музыканты… Друзья Марецкого… Было весело… Дима заинтересовался… До того он Марецкого не знал… Стопроцентно… Маша… Машу пригласил сам Марецкий… Позвонил ей… Долго рассказывал, где этот ресторан находится… Она там оказалась впервые… Значит, не из старых ее знакомых… Прежде она Диму не знала… В тот день они и познакомились?..
* * *
– Не ожидал тут тебя увидеть, – сообщил Китайгородцев.
По взгляду Димы он догадался, что тот и подавно не рассчитывал на встречу. Кажется, парня совсем не обрадовало присутствие здесь телохранителя Марецкого. Даже растерялся, бедняга.
– Давно ты знаешь Машу?
– Н-нет.
Ну вот, даже заикаться начал. Раньше за ним такого, помнится, не водилось.
– А чего ты заикаешься? – спросил Китайгородцев. – Перетрусил?
– Нет!
– Для чего ты шел к Маше? – быстро и напористо спросил Китайгородцев.
Дима замешкался. Что-то было в этом его замешательстве. Неуверенность. Досада на себя. Страх. Страх был, это точно. Он испугался Китайгородцева с первой же секунды, едва увидел его на пороге Машиной квартиры. В другой ситуации он бы просто послал бесцеремонно любопытствующего Китайгородцева к черту. Но не сейчас. Потому что испугался. Так пугаются дети, которых взрослые застали в момент совершения каких-то нехороших, безусловно наказуемых поступков.