Костюков тем временем извлек из плечевой кобуры пистолет, разрядил его, принялся по одному доставать из обоймы патроны, которые выставлял в ряд на полированной поверхности стола, будто хотел убедиться, что все боеприпасы на месте. Дешевый трюк, обычно безотказно действующий на людей, никогда не имевших дела с настоящим оружием. Маша наблюдала за происходящим остановившимся взглядом. Костюков задумчиво осмотрел свое богатство, после чего принялся заново снаряжать обойму. Маша перевела взгляд на Китайгородцева. Он в ответ выразительно посмотрел на нее. В его взгляде можно было прочесть что угодно. Маша, судя по выражению лица, прочла то, что от этих подонков можно ждать чего угодно, в охранных структурах порядочных людей отродясь не бывало – там либо легализовавшиеся бандиты, либо отставные менты, а потому, как говорится, береженого бог бережет, и самым глупым в ее нынешнем положении было бы изображать из себя бесстрашную героиню.
– Пока твой гость не пришел, – вырвал Машу из плена грустных мыслей Китайгородцев, – вернемся к фотографиям. Хотелось бы получить все, что имеется в наличии.
– Там! – сказала Маша, указывая на кресло равнодушным кивком головы.
Она хмурилась и кусала губы.
Китайгородцев споро разобрал залежи папок, лежащих вразброс рукописей и старых журналов. Фотографии были сложены в конверты без каких-либо надписей. Мешанина снимков. Не на всех Марецкий, но почти сразу Китайгородцев определил, что многое здесь представляет интерес – даже если на фотографии не было самого композитора, в кадре оказывались люди, в тот день и час находившиеся рядом с ним – на презентации, пикнике, концерте новомодной поп-звезды. Бесценные свидетельства из жизни Марецкого и его окружения на протяжении нескольких последних месяцев.
Перебирая снимки, Китайгородцев вдруг обнаружил, что готов увидеть на них и себя, хотя сделаны они были раньше, чем он в первый раз появился рядом с Марецким. Просто все было слишком узнаваемо и знакомо: все так же много вина, много красивых женщин. Жизнь как непрекращающийся праздник, на который допущены лишь избранные. Карнавал для небожителей.
Китайгородцев узнавал тех, кто был ему знаком лично или заочно. Кого-то он видел по телевизору, с кем-то сталкивался непосредственно, сопровождая своего подопечного по увеселительным заведениям Москвы.
– Ты делала эти снимки по заказу Марецкого? Или по собственной инициативе?
– По заказу.
– По чьему заказу? Марецкого?
Китайгородцеву не нужны были общие ответы. Ответы, за которыми можно спрятаться.
– Да.
– А как он формулировал свой заказ?