Долл с важным Бидом направился к своему дружку Файфу — на левом плече винтовка, большой палец засунут под ремень, правая рука на кобуре пистолета. Он был в полной готовности. Картину довершала каска и патронташ. Все уже поснимали дурацкие противогазы и с удовольствием выбросили бы их, если бы не боялись, что за них придется платить.
— Файф, пойдешь с нами размяться в джунгли?
Файф только что закончил установку палатки, которую делил со своим помощником, восемнадцатилетним парнем из Айовы по фамилии Бид. Бид был еще ниже ростом, чем Файф, большеглазый, узкоплечий, с толстыми ляжками и маленькими руками.
Файф заколебался:
— Не знаю, можно ли. Я могу потребоваться зачем-нибудь Уэлшу. Мы еще не все устроили. — Он поглядел на далекую зеленую стену. Такой долгий путь под дождем и по грязи, а он устал, и настроение неважное. Пальцы хлюпали в ботинках. — Пожалуй, не пойду.
— Я пойду, Долл! Я пойду! — закричал Бид. Его большие глаза казались еще больше за очками в роговой оправе.
— Тебя не приглашают, — процедил Долл.
— Что значит не приглашают? Каждый, кто хочет, может пойти, правда? Ладно, я иду!
— Никуда ты не пойдешь, — отрубил Файф. — Будешь сидеть в канцелярии и работать, сопляк. За что, думаешь, я тебе плачу? А теперь убирайся. — Кивком головы он показал на выход. — Пошел вон!
Бид ничего не ответил и, обиженный, вышел из палатки своей неуклюжей походкой.
— С ним просто нельзя прилично обращаться, — пожаловался Файф.
— Пойдем-ка лучше с нами, — сказал Долл. Он выпятил губу и поднял бровь. — Кто знает, что там можно встретить или найти…
— Нет, не пойду. — Файф усмехнулся. — Работа, понимаешь. — Он был рад так легко отделаться от них.
Долл еще выше поднял бровь и еще больше выпятил губу.
— Плевать на работу! — сказал он, скривив рот, с циничным, развязным видом повернулся и ушел.
— Желаю повеселиться! — насмешливо крикнул вдогонку Файф. Однако немного погодя он уже пожалел, что не пошел с ними.
Кокосовые пальмы кончились сразу за границей лагеря. За ними не было ничего, кроме плоской, открытой равнины, простирающейся до самых джунглей. Отдаленная зеленая стена за этим открытым пространством выглядела еще более зловещей, чем из рощи. На опушке рощи солдаты остановились оглядеться. Дождь все усиливался, и солдаты промокли до нитки — ведь плащи остались в лагере. Впрочем, теперь это было не важно. С любопытством и осторожностью они двинулись под дождем к высокой стене джунглей.
К ботинкам прилипали комья грязи, их то и дело приходилось стряхивать.
Они месяцами читали о джунглях в газетах и вот теперь увидели их воочию. Это в самом деле была стена — стена из листьев; мясистые зеленые листья теснили и расталкивали друг друга, и между ними трудно было увидеть хоть крошечный просвет. Большому Куину казалось, что, если их потревожить, они в ответ станут кусаться. Раздвинув наконец листья и вступив, вернее, погрузившись в джунгли, они сразу оказались окутанными глубоким мраком.