Только годы спустя мой друг понял, что довело его родителей до такого состояния: они больше не доверяли судьбе из-за полученных ран. Для них жизнь всегда была связана с чем-то отрицательным. Разве он мог сказать «Нет!», когда его сестра снова позвонила и пожаловалась на нужду, как это бывало не раз и раньше? Ее долги стали еще больше, предупреждение об увольнении оставалось вопросом лишь нескольких дней. Вполне понятен был ее страх за существование.
В течение долгих лет он без лишних вопросов отчаянно пытался помогать ей: посылал деньги, вел переговоры, обдумывал, что бы могло избавить ее от долгов, а также предпринимал и многое другое. Он говорил мне, что изнурен, и это было сутью его жизнеощущения в то время. Разумеется, все, что он делал для сестры, было напрасно, так как чужую жизнь нельзя контролировать ни большим количеством денег, ни самыми хорошими советами. Мы можем только помогать другим людям переносить удары судьбы, однако мы не можем делать для них то, что они обязаны делать для себя сами. Тем не менее мой друг всю жизнь чувствовал себя ответственным за родителей и свою сестру, и при необходимости он помогал также многим другим людям.
Его бесчисленные «полезные дела» были связаны друг с другом, так как все они имели один мотив: он хотел «создать судьбу» страдающим людям, отличавшуюся, по его мнению, от той, которая им уготована. Только кровоточащие раны, которые он причинил себе напрасными попытками спасения сестры, заставили его пересмотреть этот образ мыслей. На одной чаше весов были постоянная ярость и невозможность помочь человеку, которому по сути дела нельзя было помочь, на другой – необходимость помогать. Это было так похоже на школу, где он был вынужден стремиться всегда быть в числе лучших учеников, ведь его родители «поручили» ему это. Какое освобождение он почувствовал, когда, наконец, осознал: «Так, как я поступал раньше, я не могу помочь моей сестре».
Только после того, как он это осознал, раны, появившиеся от борьбы с бедами сестры, стали его друзьями. Однажды он поприветствовал их с дружелюбной улыбкой. Почему же эти раны возникали так регулярно? Что они хотели сказать ему? Он стал размышлять о происходящем. То, что мы потеряли, мы можем опять найти. Если мы предоставим поиск ответа нашей душе с ее силой интуиции, она выдаст ответ честный, по крайней мере, уравновешенный. Интуицию и разум нужно применять вместе. Они найдут единственно верный выход из кризиса. Мы вполне можем им доверять.
Сначала необходимо понять, что мы разочарованы обманом. Мой друг должен был понять, что он ввел в заблуждение себя и свою сестру, пытаясь ей помочь. Ему до сих пор было необходимо все контролировать, хотя он не раз признавался себе в своем бессилии. Это вело к постоянному напряжению, потому что он чувствовал себя обязанным решать проблемы других людей, помогать им. Он боялся отказать кому-то в помощи. Страх постепенно овладевает мыслями, делая их зависимыми, и парализует жизнь бессилием: кто-то потерял что-то, кто-то чего-то не достиг, кто-то был разочарован, кто-то не хотел повторения тяжелой ситуации. Бессильные всегда чувствуют себя жертвами, чувствуют, что они зависимы, а зависимые боятся потерять спасителя.