Из квартиры он вышел, когда уже совсем стемнело. Вниз спускался не лифтом, а по лестнице, чтобы не столкнуться ни с кем ненароком, – здесь, на лестнице, он мог притаиться и переждать, если что. Из подъезда выскочил незамеченным, прокрался вдоль стены, юркнул в дверь. И здесь обошелся без лифта. Поднялся на пятый этаж, сторожко прислушиваясь. Где-то наверху, несмотря на поздний час, гремела музыка.
Барсуков позвонил в дверь самсоновской квартиры. Звонок пропел нежно и смолк, только гремела по-прежнему музыка наверху. Никто не открывал, и Барсуков позвонил еще раз. Нож он держал в кармане, не на виду, и чувствовал, как взмокла рука. Вынул ее из кармана, помахал в воздухе. Щелкнул замок двери, сонный Самсонов в домашнем халате вышел на площадку, всмотрелся, буркнул:
– Ты, Паша? Ты чего убежал сегодня, а?
И, по привычке не дожидаясь ответа, ушел в глубь квартиры, оставив распахнутой дверь. Барсуков вошел поспешно следом, захлопнул дверь и замер, вслушиваясь в звуки самсоновской квартиры. На кухне монотонно гудел холодильник. В комнате послышалось бульканье переливаемой жидкости.
– Ты убежал чего, спрашиваю?
Барсуков отлип от двери и перешел в комнату. Самсонов сидел на диване со стаканом пенистого пива в руке. Горел торшер, больше света в комнате не было. Самсонов уже спал, судя по всему.
– Я ушел, потому что ждать надоело, – сказал Барсуков.
– Ты не стой, садись.
Паша осторожно опустился в кресло напротив Самсонова. Нож он сжимал в руке, но из кармана его не доставал пока. Самсонов отпил из стакана пиво, спросил равнодушно:
– Будешь?
– Нет, не надо. Долго вы еще сидели?
– Не знаю, – сказал Самсонов. – Я заснул. Просыпаюсь – они уже ушли.
– Девчонки?
– Да.
Самсонов провел ладонью по лицу, шумно вздохнул и залпом выпил остатки пива.
– Надрался я сегодня сверх меры.
Покачал головой, поднялся, вышел на кухню. Паша сорвался с места, бросился следом, но на пороге замер, потому что Самсонов обернулся через плечо, раскупоривая очередную бутылку пива.
– А тебе чего не спится? – вспомнил наконец Самсонов о том, что время позднее.
Барсуков пожал неопределенно плечами, метнул взглядом по сторонам. В мойке грязной посуды не было. Самсонов склонился, опуская пустую бутылку на пол. Халат на его спине был усеян аляповатыми красными цветами. Паша сделал шаг вперед и ударил Самсонова ножом в спину, тот громко охнул, и Паша, испугавшись, отступил на шаг, оставив нож торчать в самсоновской спине. Красные цветы стремительно тонули в крови. Самсонов упал на колени и хотел, кажется, к Паше обернуться, но не смог и рухнул вниз лицом. Он хрипел, но хрип был негромкий, и вряд ли кто-то мог бы его услышать. Паша молча стоял над поверженным Самсоновым и никак не мог заставить себя наклониться и взять в руки свой нож, но без него уйти никак не мог и поэтому, пересилив себя, склонился, выдернул нож из тела Самсонова и вышел поспешно из кухни, прихватив попутно полотенце – его кровью из раны обрызгало.