– На повышение пошел? – осведомился Дегтярев осторожно.
– Вроде того.
– И где ж ты теперь будешь пользу Родине приносить?
– В охране.
– Охранять-то что будешь?
Паша засмеялся. После паузы сказал:
– Человека одного.
– Героя-папанинца? – уточнил Дегтярев. – Или космонавта какого секретного?
Паша на него взглянул тяжело, но промолчал. Закончил вещи складывать, сумку незастегнутую в сторону отодвинул.
– Паш! – прогундосил Дегтярев. – Ну не темни! А? Скажи, куда идешь. Может, и я туда.
– Тебе нельзя туда, – сказал Барсуков серьезно. – Туда маленьких не берут.
– Во мне метр семьдесят восемь роста, – оскорбился Дегтярев.
– Вот я и говорю – маленьких не берут.
Паша вдруг вспомнил о чем-то, руку в сумку запустил и извлек оттуда флакон с туалетной водой.
– Держи, – сказал. – На память.
– Ух ты! "Месье N". Как у тебя, да, Паш?
– Это я тебе свой дарю.
Тогда, в кабинете, Паша уловил исходящий от Подбельского запах. Это был запах силы. Запах уверенности. Таким запахом зверь дает понять, что готовится к нападению. "Месье N" – вода для слабых и неудачливых. Это Паша понял.
Дегтярев в руки флакон взял, рассматривал его почти восхищенно.
– Ты, видно, на хорошее место идешь, – сказал наконец. – Кого охранять будешь все-таки?
– Сказал же – человека одного.
– Буржуя? – вдруг осенило Дегтярева.
Паша мускулом лица дернул, и это от Дегтярева не укрылось.
– Ба! – сказал он потрясенно – Наш Робин Гуд в услужение подался! И к кому? К краснопиджачным!
– Я никуда не подался! – зло ответил на это Паша.
– Они плохие, Паш! – продолжал Дегтярев, словно его не слыша. – Они бяки! Они из трудового народа кровь пьют!
– Отделал бы я тебя! Но не хочется в последний день…
– А что случилось, Паш? Почему этот день для тебя последний? У тебя-то как раз новая жизнь начинается. Новые интересные люди. А?
Паша сумку наконец застегнул, закинул ее на плечо.
– Дурак ты, Дегтярь. И был им всю жизнь.
– Маленького любой обидеть может, – сказал Дегтярев понимающе.
– А ты не лезь под колеса, тебя и не раздавят.
Паша это почти по-дружески сказал. Не хотелось ссориться на прощание. И чтобы свое расположение выказать, спросил, в глаза Дегтяреву заглядывая участливо:
– Ты почему выглядишь неважно?
– Нет, нормально все, – встрепенулся Дегтярев и даже улыбнуться попытался, но в глазах его Паша теперь уже точно видел тоску.
– Я же вижу! Что-то серьезное, да?
– Розу убили.
От этих слов Паша вздрогнул, не смог удержаться. Долго смотрел на Дегтярева молча, а со стороны это выглядело, будто не понимает он, растерялся просто и не знал, как ему на слова Дегтярева реагировать следует. Дегтярев заметил его растерянность и пояснил: