Он взял себя в руки.
— Все в порядке, Ники. Я должен был предвидеть.
— О чем ты?
— О нас. Когда ты в первый раз пришла ко мне в «Вязы», мне показалось, что ожили мои сны. Глупо, да? Все, что я говорил тебе той ночью, было чистой правдой. — Каждое слово давалось ему с трудом. — Надеюсь, мы сумеем остаться друзьями.
— Друзьями… — разочарованно повторила она.
Но Гейб, слишком поглощенный борьбой с самим собой, не обратил внимания на ее тон.
— После рождественского праздника в моем доме ты стала другой. И я знаю, почему.
— Да?
— Это же очевидно, правда? Ты получила от меня, что хотела, а мне доставило удовольствие сделать тебе приятное. Ты оказалась права относительно этого вечера. Несчастные малыши заслужили праздник, и я рад, что ты уговорила меня принять их в «Вязах». Но я не ожидал, что ты так быстро изменишь отношение ко мне.
— Сейчас я чувствую не совсем то, что чувствовала два дня назад, — осторожно сказала Николь.
— Тебе больше не нужно ничего говорить мне, — поспешил успокоить ее Гейб.
— Это жестоко, — горячо возразила девушка.
— Почему? — искренне удивился он. — Ты ведь только что сама призналась, что твои чувства ко мне изменились.
— Только потому, что изменился ты. Когда я узнала, как ты поступил с Кэлменами, то не могла в это поверить. Человек, которого я любила, не мог оказаться подлецом.
— О, подожди минутку! Что, по-твоему, я сделал Кэлменам?
— Гейб, пожалуйста, не притворяйся! — с иронией попросила она. — Вчера они рассказали мне обо всем. Они разорены. Как ты мог согнать их с насиженного места, да еще под Рождество?
— О чем ты говоришь? Я никого не сгонял.
— Но собираешься это сделать. Миссис Кэлмен рассказала мне, как ты явился без предупреждения, и их не оказалось дома, все осмотрел и предположил, что они тратят деньги на детей, а не на ферму. Когда мистер Кэлмен пытался тебе все объяснить, ты не стал слушать и сказал, что время договора истекло. Как ты мог быть таким жестоким?
— Ты, очевидно, совсем не знаешь меня, если думаешь, что я могу так поступить, — возмутился Гейб. — Конечно, я не собирался выбрасывать их на улицу. Миссис Кэлмен, очевидно, неверно поняла мои слова. Я не совал нос в их дела — во всяком случае не собирался это делать. Их действительно не было дома, и я просто побродил по двору, пока они не вернулись. И мне в голову не пришло выяснять, сколько они тратят на детей. Я помню, что миссис Кэлмен пыталась спрятать от меня сумку с игрушками, но совершенно напрасно.
— Но ты сказал…
— Я обронил пару слов о рождественских покупках. Кто же знал, что она болезненно к этому отнесется.