Основная сфера устремлений этих людей — прежде всего семья и потребительское поведение. На мой взгляд, в этом консюмеризме сказываются голодные годы советской власти. Если говорить о молодежи, то здесь играет роль неудовлетворенное подсознание их родителей. Кроме того, это возможность самовыразиться, придать себе смысл и достоинство…
— Иллюзия западной жизни?
— Да. Но хотя саму возможность выезжать за рубеж, появившуюся после советской власти, я бы не переоценивал. Она небольшая и в одном слое. За все время, включая советское, за границей побывало 18 % населения.
Картина у Льва Дмитриевича, как видите, получилась несколько пессимистическая, о чем я ему и сказал:
— Картина пессимистическая, но это ведь наш с вами народ. А целый народ, как известно, плохим быть не может.
— Он не плохой, он такой. Он меняется, но медленнее, чем мы бы хотели, и медленнее, чем хотели бы всякого рода либералы. А их нетерпение как отражение их слабого понимания происходящего сказывается в их поспешных оценках, что в России ничего не происходит и ничего не получится.
Но ведь никакого секрета в логике трансформационных процессов нет. Многие страны прошли через такую ломку консервативных институтов. Происходит это и у нас. Медленно. С большим трудом. С большими издержками. С ростом цинизма. Но — происходит.
Конечно, все, о чем нам только что поведал Лев Гудков, Путин знает давно, но, надеюсь, все же отдает себе в этом отчет не сухим языком исследователя-социолога, а как плоть от плоти советский человек. А то, что Владимир Путин — человек советский, у меня, например, сомнений не вызывает.
Мы с вами подошли к еще одной задаче, которая возлагалась на Дмитрия Медведева в его президентстве. Собственно, она во многом пересекается с предыдущей, но не носит, я бы сказал, ярко выраженный электоральный подтекст. Грубо говоря, Путин и Медведев разделили российское население на советское и на несоветское. Путин отвечал за советское, был (и остается) его моральным авторитетом и выразителем его чаяний. Эта категория народа была Путину более понятна, как и он ей. У них возникли взаимное доверие и симпатии.
Медведев занимался всеми остальными. Что, конечно, чисто политически было сложнее, но с точки зрения конечного результата, напротив, легче. Ибо все остальные, несоветские по своему духу россияне на сегодняшний день, как вы поняли из рассказа Льва Гудкова, в нашей стране являются подавляющим меньшинством. Причем меньшинством электорально пассивным. Соответственно, на выборах ключевой роли не играют. Медведеву оставалось лишь стать их представителем во власти, их