Утром я готов был ехать, плечо уже не ноет, а царапины заживут быстро. После обильного, ведь кормят мужчин, завтрака леди Кантина пригласила нас осмотреть замок, подсказать, что надо укрепить, где расположить оставшуюся горстку воинов. Обход крохотного замка занял едва ли полчаса, и тогда она вывела нас в город, его тоже нужно защищать силами замка. Мы поднялись по узкой каменной лестнице на городскую стену. Широкая, двое воинов могут разойтись, из массивных гранитных глыб, может долго выдерживать удары катапульт. Леди Кантина так гордилась этой стеной, особенно ее толщиной, что я напомнил себе, чтобы ни в коем случае как-нибудь ненароком не брякнуть про Китайскую стену, это убьет здешних строителей.
– А вот оттуда берем лес, – рассказывала она и показывала белой красивой рукой с изящными тонкими пальцами. – Прекрасный строевой лес, на редкость чистый… что удивительно, ибо вон за теми холмами начинается Гиблый лес, где даже птицы не вьют гнезда, звери туда не заходят, а любой путник, случайно попавший туда, исчезает без следа…
– Хищные звери? – спросил Гендельсон грозно. – Исчадия ада, нечисть?
Она покачала головой, глаза были грустные.
– Кто знает?.. Но мой муж посылал туда трижды людей. Всякий раз все больше числом… Когда не вернулся третий отряд, а это были самые отважные, он велел объявить всем, что то место гиблое, и его стали называть Гиблым лесом… Но пусть у вас не складывается впечатление, что у нас тут одна жуткая нечисть! Чаще здесь даже нечисть милая и светлая… Я говорю об эльфах. Здесь обитают удивительные эльфы: крохотные, как бабочки, легкие, сказочно прекрасные…
Гендельсон смолчал, только хмурился, я сказал дипломатично:
– Осмотрим стену с внутренней стороны?
Гендельсон подал даме руку, помог спуститься по выщербленным каменным ступенькам. Мы неспешно двинулись вдоль массивной каменной кладки, от которой несет надежностью, стойкостью людей, что сумели все это возвести и укрепить без всяких кранов и цементов. Я нетерпеливо посматривал на поднимающееся солнце. Самое время попросить благородную леди одолжить нам пару лошаденок, хоть самых захудалых, под честное слово богатого Гендельсона, что обязательно вернем. Леди Кантина, как мне показалось, все не решалась что-то спросить, наконец обратилась к Гендельсону, как более солидному и знатному из нас:
– Благородный сэр Гендельсон, вы… как вы сказали, покинули Зорр неделю тому?
– Да, – ответил Гендельсон. – Увы, даже меньше. Всего суток трое тому. Или четверо.
Он насторожился, я отвел глаза, потом приотстал, но все же услышал ее слова: